Военный обозреватель "КП" - Владимиру Путину: Почему вы не увольняете министров, проваливших работу?

«Разговор с Владимиром Путиным. Продолжение» начался в 12.00 по московскому времени и транслируется в режиме онлайн телеканалами «Россия 1» и «Россия 24» и радиостанциями «Маяк», «Радио Россия» и «Вести FM».

Как заявил пресс-секретарь премьера Дмитрий Песков, прямая линия не режиссируется заранее, а это значит, что у любого человека был шанс пообщаться с Путиным в прямом эфире.

К 16.00 по московскому времени на прямую линию Путина поступило более 1782000 обращений от россиян

К премьер-министру Путину обратился военный обозреватель "КП" полковник Баранец:

Баранец:

- Здравия желаю, Владимир Владимирович.

Путин:

- Здравия желаю.

Баранец:

- Я свидетель уже 10-го вашего разговора с народом. И вот меня часто посещает мысль о том, что тот, кто не хочет уберечь Путина от ошибок, тот обсыпает его комплиментами, а тот, кто хочет уберечь, тот говорит ему беспощадную соленую правду. Так вот, один из них я.

Путин:

- С пивом хорошо – соленая правда.

Баранец:

- Владимир Владимирович, недавно, выступая на съезде «Единой России», вы сказали слова, которые затмили даже классиков марксизма-ленинизма. Я им их повторю, это великолепные слова. Вы сказали: «В основе нашей политики должна быть правда и только правда». Но теперь суть вопроса. Владимир Владимирович Путин перед армией и Россией много раз говорил, что жилищная проблема для уволенных военнослужащих будет закрыта к 2010 году. Проблема не закрыта, ни один министр не извинился перед десятками людей, по сути, обманутых, не извинились и вы. Не считаете вы необходимым принести такие извинения людям и сказать им честные, объективные сроки, когда действительно эта проблема будет закрыта?

И второе. Владимир Владимирович, вы только что сказали хорошие слова. Вы сказали, что министров назначаем мы (и вы показали в зал). Да, это прекрасно, для меня это принципиально новое. Но, тем не менее, не будем лукавить, вы назначаете министров (я к вам обращаюсь как к кандидату в Президенты Российской Федерации). Совершенно очевидно, что ряд министров провалили свою работу на стратегических направлениях. Это касается и экономики, и здравоохранения, и армии. И, тем не менее, Владимир Владимирович, вы до сих пор не дали очень острую, критическую оценку работе этих министров. Почему вы их боитесь менять? Владимир Владимирович, если вы будете убирать бездарей и бросать в бой талантливых, принципиальных министров, поверьте, народ к вам потянется, реформы пойдут вперед. Владимир Владимирович, вам много раз уже говорили: почему вы не меняете бездарных, беспринципных министров, которые вас же, кстати, обманывают? Ведь вас же подставили, когда вы говорили о том, что проблема с жильем для уволенных военнослужащих будет закрыта. Вас подставили. Это государственное преступление не только перед вами, Владимир Владимирович. Вы должны сделать из этого выводы. Но если у вас будут проблемы с подбором кадров, обращайтесь к нам, мы поможем, в том числе и я.

Путин:

- Спасибо. Вы сами на какой министерский пост претендовали бы?

Баранец:

- Не понял.

Путин:

- Вы на какой министерский пост сами претендовали бы?

Баранец:

- Я закончил свою должность пресс-секретарем министра обороны РФ Игоря Николаевича Родионова. Но я бы у вас с удовольствием поработал в контрольных органах, и вы бы у меня не ошиблись даже в запятой и не одурачили народ. Я готов поработать, Владимир Владимирович.

Путин:

- Это по-нашему. Вас, видимо, Рошаль подговорил насчет министров. У него тоже есть претензии к некоторым министрам. Вы когда начали говорить по поводу того, что правду-матку хотите до меня донести, я даже задумался: что там будет сказано.

По поводу жилья для военных. Вы не можете не знать, что до того, как мы не занялись этой проблемой, до нее, по сути, никто практически как следует не дотрагивался. Людям просто не давали жилье. Очередь только росла, причем росла катастрофически. А часть людей, которые были уволены в 90-е годы, их вообще слили в муниципальные очереди и сказали: привет горячий, там получайте. А там свои очередники, которые десятками лет стоят. И всё, про них забыли. Что произошло в действительности? В действительности было сказано, и я об этом говорил, что мы к концу 2010 года проблему закроем. На чем я основывался? Мне принесли цифры стоящих в очередях, нуждающихся уволенных офицеров – в стране их 70 тысяч человек. Исходя из этих потребностей, было дано поручение Министерству финансов и экономики просчитать возможности бюджета и выделить на соответствующие годы вперед необходимые под этот объем жилья ресурсы. Что и было сделано. 70 тысяч нуждающихся. В 2008 году было закуплено и выдано 10 тысяч квартир, в 2009 году это было 56 тысяч квартир, в 2010 году – 45 тысяч квартир. Если все это сложить, получается свыше 100 тысяч, а было на очереди 70. И в этом смысле мы не только никого не надули, а перевыполнили эту задачу. В чем проблема и где? Во-первых, выяснилось, что учеты в Министерстве обороны велись из рук вон плохо. И оказалось, что на очереди не 70 тысяч, а 150. Это то же самое, когда мы сказали о том, что обеспечим ветеранов Великой Отечественной войны отдельными квартирами. Начали с 10-12 тысяч, потом сказали: всех поставим на очередь, кто не был поставлен до 1 марта 2005 года. Мне тогда сказали, что это будет еще тысяч 10-15. 100 с лишним! Это же надо ресурсы включить, деньги. И, что самое важное, возможности строительного рынка. На первом этапе денег выделили даже больше, чем нужно было. Просто с рынка не приобрести такого количества квартир было, нужных по параметрам, по закону положенных для военнослужащих. Их просто не было на рынке. А построить за 1 месяц их невозможно. Поэтому Минобороны пошло по пути строительства нового жилья. Это первая проблема.

Вторая проблема. За последние годы Министерство обороны предпринимает определенные шаги (это не связано напрямую с правительством) по проведению так называемой военной реформы. И количество высвобождаемых военнослужащих немного увеличилось. И это тоже увеличило количество нуждающихся. И все это, и кризис, который тоже повлиял на объемы финансирования, но в целом мы, даже несмотря на кризис, деньги запланированные выделяли. Мы решим эту проблему обязательно. Думаю, что к 2012 году мы закроем все проблемы, связанные с постоянным жильем, а где-то в конце 2013 года закроем и вопросы, связанные со служебным жильем. И, безусловно, доведем до логического завершения, как говорят специалисты, отоварим всех военнослужащих квартирами, которые стояли в муниципальных очередях. Мы про них вспомнили. Про них просто уже забыли. Я сказал: нет, это неправильно, несправедливо, надо вернуться и выполнить свои обязательства перед этими людьми. И мы эту проблему тоже закроем, и сделаем это обязательно. Вот такова правда, так оно и есть.

Теперь по поводу министров. Вы знаете, они всегда, так же как и многие губернаторы, на острие критики и на острие проблем. И очень легко сделать из каждого из этих людей козла отпущения. Но и я несу ответственность за то, что происходит в этих сферах. И я лично как председатель правительства. Это первое.

Второе. Это люди квалифицированные. Вопросы, которыми они занимаются, сложны и однозначных подходов не терпят. Можно в чем-то поспорить, можно в чем-то упрекнуть, но самое плохое, что мы могли бы сделать, это заниматься кадровой чехардой. И такое в нашей недалекой истории тоже было. У меня есть уже определенный опыт работы, и я знаю, что такое кадровая чехарда и к чему это ведет. Стоит только одного руководителя заменить на другого, еще неизвестно, какой будет результат, а уже минимум полгода ведомство работать не будет – сразу начнутся замены, перемены. Кошмар. Наша задача, если в чем-то люди ошибаются, выстроить работу так, чтобы избежать этих ошибок. А что касается ротации, то мы уже об этом говорили, время подойдет, и, конечно, без всяких сомнений, и будущее правительство нуждается в обновлении, и это обновление будет.

К 12.49 по московскому времени на прямую линию к Путину пришло порядка полутора миллионов обращений

В чем сверхзадача кандидата в президенты Путина?

Самое необходимое уже сделано. В первую очередь это подавление сепаратизма. Люди на Северном Кавказе еще чувствуют на себе его остаточные проявления. Стоит немного отпустить и ситуация осложнится и тогда придется идти не оппозиционные митинги, а под пули. Пенсии нужно поднять, но делать это последовательно, в том числе с увеличением пенсионного возраста. Улучшение уровня жизни повышает продолжительность жизни — пенсионеров становится больше, чем работающих, на Западе с этой проблемой столкнулись давно. Даже на нашей ближайшей соседке — Украине — осознали, что достойных пенсий не будет, если не повысить пенсионный возраст. Главное — стабильность. Это слово приобрело некий негативный оттенок. Надо понимать, что стабильность это не стояние на месте, а движение вперед. На стратегическую перспективу мы должны укреплять общество, модернизировать все стороны нашей жизни — политическую, экономическую, социальную. Страна должна быть устойчивой и мы можем это сделать.

Ведущий Мацкявичюс:

- Я думаю, будет правильно, если мы начнем эту программу с вопроса о выборах в Государственную Думу, которые вызвали разную реакцию в обществе. До сегодняшнего дня вы не комментировали события последних дней. Как лично вы к ним относитесь? И в чем, с вашей точки зрения, причина того, что на митинг на Болотной площади пришли люди, которые не относят в большинстве своем себя к вашим политическим противникам, но, тем не менее, им не нравится то, как с ними обращается власть?

Путин:

- То, что люди высказывают свою точку зрения по поводу процессов, происходящих в стране, в сфере экономики, в социальной сфере, в политической, абсолютно нормальная вещь. До тех пор, пока все действуют в рамках закона. Я рассчитываю на то, что так оно и будет. Я видел и на экранах телевизоров, в основном молодые люди, активные, со своей позицией, которые ее ясно и четко формулируют. Меня это радует. Если это результат путинского режима, то это хорошо, ничего здесь я не вижу запредельного. Повторяю еще раз, главное, чтобы все действующие лица и все политические силы оставались в рамках закона.

Мацкявичюс:

- Вопрос на эту тему из Интернета. Прошедшие выборы в Госдуму вызвали традиционное согласие, закончившись протестами в Москве и Петербурге, а также в других городах. Люди были возмущены, как им казалось, фальсификациями со стороны властей. Как вы считаете, были ли эти выборы честными, а их результаты справедливыми?

Путин:

- Вы знаете, насчет фальсификации, насчет того, что оппозиция недовольна результатами выборов, здесь нет никакой новизны. Это было всегда, всегда есть и всегда будет. Оппозиция на то и существует, чтобы бороться за власть. Она борется за власть, поэтому ищет любые возможности для того, чтобы в этой власти подойти, действующую власть оттеснить, обвинить, указать на ее ошибки. В целом это тоже абсолютно нормальная вещь. Если речь идет о том, были ли эти выборы объективными, честными, то, на мой взгляд, и я уже об этом говорил публично, результат этих выборов, безусловно, отражает реальный расклад сил в стране. И то, что правящие силы, «Единая Россия», утратила определенные позиции, здесь тоже нет ничего необычного. Послушайте, мы прошли через очень сложный период кризиса. Посмотрите, что в других странах происходит. Ясно, что на людях это отразилось в известной степени негативно, жизненный уровень понизился, многие потеряли свою работу. Поэтому для оппозиции рекрутировать в свои ряды людей, которые недовольны сегодняшним положением, конечно, значительно легче, чем это было раньше. Но все-таки то, что «Единая Россия» сохранила ведущие позиции, это очень хороший показатель.

Разговор со страной начался ровно в полдень и длился около четырех с половиной часов.

Теперь по поводу честности или нечестности. Оппозиция всегда будет указывать на то, что выборы были нечестными. Всегда. Это происходит везде, во всех странах. Вопрос только, в какой форме это выражается. Это вопрос политической культуры. Для меня, например, ясно, что атаки по этому направлению, на выборы, которые состоялись, имеют второстепенный характер. Главная цель – это следующие выборы, выборы Президента Российской Федерации. И вот чтобы здесь не было вообще никаких проблем, чтобы минимизировать возможность указывать на то, что эти выборы и будущие будут нечестными либо могут быть нечестными, чтобы выбить почву из-под тех, кто хочет делегитимизировать власть в стране вообще, у меня есть предложение. В прошлом году летом, в период пожаров, которые были в центральной России, я много ездил по пострадавшим режиссерам с целью помочь людям восстановить жилье. Мы приняли тогда ряд необычных совершенно решений. Ведь ни в одной стране мира ничего подобного не было. Нет ни одной страны мира, где осуществлялись бы такие программы. Мы сделали, мы быстро восстановили жилье. В том числе и благодаря тому, что я попросил установить на всех строительных площадках так называемые веб-камеры. То есть видеокамеры, которые работали в круглосуточном режиме и давали мне возможность прийти в любое время суток домой или в офис, кликнуть мышкой и посмотреть, что происходит на площадке. Я предлагаю и прошу Центральную избирательную комиссию установить веб-камеры на всех избирательных участках страны. Их у нас 90 с лишним тысяч. На всех. И пусть они работают там круглосуточно, днем и ночью. Чтобы страна видела. Вывесить все в Интернет. И чтобы страна видела, что происходит возле конкретного ящика. Чтобы снять напрочь всякие фальсификации на этот счет.

Мацкявичюс:

- Я знаю, что у нас в студии есть люди, которые готовы сейчас продолжить.

Путин:

- Кстати, я вот что хочу сказать. Я полагаю и прошу обратить на это внимание. Оппозиция должна получить возможность контролировать все, что происходит на избирательных участках, в полном объеме. И с помощью этих веб-камер это вполне можно сделать. Нужно также обеспечить, чтобы в соответствии с законом на участковых избирательных комиссиях были представлены все политические силы, которые вошли в парламент. Но я хочу сказать следующее. Хочу обратиться к тем, кто готов проголосовать, в том числе и за меня как за кандидата в президенты. Пожалуйста, не нужно думать или не нужно действовать по такой логике, что мы бы за него проголосовали, но они там все равно что-то сделают, поэтому мне надо за картошкой срочно, на дачу поехать. Никто ничего не будет делать, кроме вас. Только вы должны будете определить, кто займется внешней политикой и будет представлять нашу страну на международной арене, кто обеспечит безопасность внутреннюю и внешнюю, кто займется решением социальных вопросов, кто будет развивать экономику. Только вы и никто, кроме вас.

Венедиктов, главный редактор «Эхо Москвы»:

- Владимир Владимирович, вы говорите про оппозицию, но, поверьте мне, на Болотной площади была не только оппозиция. И вы сейчас как бы даете ответ на то, что хочет оппозиция, но что вы ответите тем новым раздраженным, новым обиженным, если хотите, несправедливостью, они считают, что у них украли голоса. Что делать с этими выборами, в которые они не верят? И они снова выйдут 24-го, нормально, легально. Там были требования, там были просьбы, там был поиск справедливости, что очень важно. Я просил бы вас сейчас этим людям ответить, а не оппозиции.

Путин.

- Во-первых, я уже сказал, как я к этому отношусь. И сказал о том, что там были разные люди. И я радовался тому, что увидел свежие, интеллигентные, здоровые, энергичные лица людей, которые активно высказывают свою позицию. Еще раз могу повторить, что, если это результат путинского режима, меня это радует, что появляются такие люди. Что касается процедуры разрешения споров, то она известна и изложена в законе. В некоторых случаях, когда не подведены еще итоги, избирательные комиссии имеют право пересчитать голоса. И в некоторых случаях, в частности, в Петербурге, так и было сделано по требованию оппозиционных партий. Но когда подведена черта, существуют другой способ разрешения споров подобного рода. Нужно обращаться в судебные инстанции и нужно исходить из того, что наши суды будут действовать энергично и объективно.

Валерий Васильевич Якушев, ветеран Уралвагонзавода:

- Мне кажется, как бы ни жилось хорошо, всегда есть недоделки, кто-то чем-то недоволен. В данном случае, о выборах. В Нижнем Тагиле вышли на нашу площадь около 100 человек. Почему? Город работает. Вот мы, Уралвагонзавод, загружены работой, как говорится по-русски, по уши. И на будущий год уже есть задаток, что мы будем работать. Причем, работаем, как никогда. Когда-то в коммунистические времена мы делали 20-21 тысячу вагонов. На вчерашний день мы сделали 24 тысячи вагонов. На будущий год у нас опять большой заказ. То есть, люди видят перспективу работы и спокойны. Конечно, есть и недовольные. Особенно сегодняшним положением по отношению к человеку. Это неугомонное ЖКХ, о котором говорят полгода уже, но продолжаются безобразия, людям приходит по 2-3 платежки, продолжаются обманы. Вот эти вопросы надо немедленно устранить. И не просто их устранить, а виновных надо наказать. Надо наказать, чтобы люди видели, кто виновен, значит, он понес наказание. Нужно резко обратить внимание на сельское хозяйство. Чтобы немедленно не просто на словах, а на деле на него было обращено внимание. Чтобы наши туристы ехали в Египет и везли нашу российскую картошку, а не из Египта нам привозили. Я просто сейчас ко всем обращаюсь россиянам, обращаюсь ко всем – вопрос в том, что не надо беду на Россию навлекать.

- А вопрос председателю правительства зададите?

- Ну, думаю, то, что я сказал, все в жизни может претвориться при помощи председателя правительства. И один наказ и просьба – каленым железом выжить вот этот бюрократизм и обман народа. Спасибо.

Путин:

- Ну, знаете, что касается сельского хозяйства, наверняка мы еще поговорим, не может не быть вопросов по сельскому хозяйству в ходе сегодняшнего нашего разговора. Что касается того, чтобы из Египта мы не привозили картошку, я чего-то такого не слышал, это экзотика какая-то. Но должен вам сказать, что Египет – один из крупнейших импортеров нашего зерна. В прежние десятилетия такое сложно было даже себе представить. Мы были абсолютными импортерами зерна, как вы знаете, из Канады, из США, из Австралии покупали. Мы сегодня третья страна в мире по объемам продажи на экспорт. Такого никогда раньше не было. Это, конечно, благодаря труду, таланту наших работников сельского хозяйства, ну и, думаю, что не в последнюю очередь благодаря поддержке государства. В этом году мы восстановили экспортный потенциал (читать подробнее).

Мацкявичюс:

- Еще вопрос по поводу митингов, который пришел на сайт нашей программы. В день митингов в центре Москвы люди надевали белые ленточки. И эти ленточки едва ли не символ будущей цветной революции в России. Вы согласны с такой оценкой?

Путин:

- Я уже сказал, что я думаю по поводу этих событий в целом. Мне кажется, надо как-то уходить от этой темы, наверняка много других интересных вопросов.

Мацкявичюс:

- Я боюсь, что мы будем к ней все время возвращаться.

Путин:

- Ну, ради бога, если это представляет такой большой интерес, я готов подискутировать. Что касается ленточек и революций цветных… В отношении цветных революций, по-моему, все ясно. Это наработанная схема дестабилизации общества и, думаю, эта схема родилась не сама по себе. Мы знаем события оранжевой революции в Украине. Кстати, некоторые из наших оппозиционеров были на Украине и работали официально в качестве советников тогдашнего президента Ющенко. Они естественным образом переносят эту практику и на российскую почву. Если говорить откровенно, когда я увидел на экране чего-то такое у некоторых на груди, честно вам скажу, я решил, что это пропаганда борьбы со СПИДом, что это такие, пардон, контрацептивы повесили. Думаю, зачем развернули только, непонятно. Но потом присмотрелся – вроде нет. Ну, в принципе, первая мысль была такая – хорошо, борются за здоровый образ жизни. Доктор Рошаль наверняка это поддержит, для молодежи это особенно актуально.

Мацкявичюс:

- Кстати, партия «Справедливая Россия» целиком на съезде надели эти ленточки.

Путин:

- Ну, хорошо, молодцы. Значит, поэтому протесты – да, в рамках закона обязательно. Несогласие с тем, что власть делает – да. Потому что власть далеко не всегда правильно себя ведет и адекватно отвечает на вызовы времени. Часто люди сталкиваются с несправедливостью и на это тоже нужно и можно реагировать. Но позволить себя втянуть в какие-то схемы по дестабилизации общества, это, мне кажется, недопустимо. Кроме того, вы сказали вначале, что многие люди вышли на площади в Москве, как бы демонстрируя недовольство того, как с ними обращается власть. Но посмотрите вот что с экранов видно было. Когда некоторые лидеры оппозиции, которые призывали людей на площадь, что они кричали? «Бараны, вперед!». Это что такое? Разве можно с людьми обращаться как со скотом? Вот люди недовольны властью. А они, что, хотят вот такой власти? Я думаю, что людям, которые вышли на площадь, а я знаю, что там даже денежки небольшие платили студентам, ну и нормально, пусть платят, ребята хоть заработают немножко. Но все-таки позволят унижать себя, мне кажется, недопустимо.

Мацкявичюс:

- Хотел бы предоставить слово той части нашей студии, в которой работает мой коллега Дмитрий Щугорев

Щугорев:

- У нас в студии находится адвокат, член Общественной палаты Анатолий Кучерена.

Адвокат Кучерена:

- Добрый день, Владимир Владимирович. Мы сегодня начали с Болотной площади, потому что тема актуальная. Но все-таки, если говорить о взаимоотношениях общества и государства, власти и гражданина, то вы видите, что в этой части мы никак не можем найти общий язык. И будучи вчера на «горячей линии», я тоже принимал звонки, которые поступали в ваш адрес, и могу сказать, что из тех граждан, с кем я общался, они все сетуют на то, что на местах они с властью не могут найти общий язык. Мне звонила Наталья Михайловна Хорькова из Псковской области, из поселка Новосокольники. Она говорит, что с 2005 года граждане, которые там проживают, пытаются решить проблему газификации. И они неоднократно пытались встретиться с мэром, главой администрации. Она говорит, что мэр просто смеется в глаза и говорит: а я ничего не могу сделать, мне нужен некий куратор, который бы эту проблему мог решить. Но это не только там, и из Московской области звонили. Мне кажется, что при таких обстоятельствах, наверное, надо подумать об изменении формата общения между властью на местах – муниципалитеты, регионы – именно с гражданами. Почему мы до сих пор не можем никак эту проблему решить? Вы встречаетесь с гражданами, вы ездите по стране, вы тушите пожары, вы что-то делаете как премьер-министр. А почему мы не можем на местах убедить местную власть, чтобы они встречались с людьми? Люди ведь говорят об этом: мы хотим встретиться, хотим обсудить с главой города, мэром те или иные проблемы. Мы хотим решить, где построить мост, мы хотим решить, где и что построить. Но нам не должны навязывать. То есть получается, что мы живем по принципу: для народа, но без народа. Мне кажется, это недопустимо, эти времена уже ушли в прошлое. Мне представляется, что сейчас надо задуматься об этом.

Те жалобы, которые поступают в ваш адрес, в адрес Общественной палаты, они многочисленные. И мы всегда задаем вопрос: почему именно сюда пишут, в центр? Да потому что на местах не хотят общаться с людьми. Хотелось бы услышать ваше мнение, как вы видите формат общения. Потому что те, кто выходит на митинги, недовольны. Я был на Болотной площади в качестве общественного наблюдателя, я с людьми разговаривал. Люди не пришли туда, потому что надо лозунги какие-то поддержать, они даже не слышали эти лозунги. Они совершенно другие проблемы обсуждали в обществе. Они не просто так вышли. Мне кажется, наступило время все-таки изменить формат общения. Наверное, нужно делать все для народа и с народом. И эти аспекты, которые сегодня озвучивают простые граждане, мне кажется, мы должны прислушаться и совместно подумать, как этот вопрос разрешить. Может быть, действительно, это ваше предложение по веб-камерам на избирательных участках, может быть, действительно поставить в каждом не только избирательном участке, но в том числе в муниципалитетах, в регионах, и заодно посмотреть, как губернаторы, как в муниципалитетах общаются?

Мацкявичюс:

- Вопрос понятен. Давайте будем время экономить.

Путин:

- Видите, как власть реагирует? Он сегодня власть. Видите, как он реагирует на мнение народа?

Мацкявичюс:

- У меня власть хронометража, неумолимая абсолютно.

Путин:

- Недопустимо такое поведение. Надо дать человеку высказаться.

Адвокат Кучерена:

- Владимир Владимирович, видите, даже здесь не дают сказать. Владимир Владимирович, это важный вопрос, и я знаю, сколько вы уделяете внимания. Но я не считаю, что вы должны ездить и все вопросы снимать. Надо подумать, как изменить управление. Понимаю, что непростой вопрос, и думаю, что сейчас будут решаться вопросы и в части федерального правительства, и ряд других вопросов. Но надо подумать, как ближе к человеку подойти, как с человеком разрешать проблемы, с которыми он сталкивается в повседневной жизни.

Путин:

- Я сейчас отвечу. Я посмотрел бегущую строку, пока вы говорили. «Вернете ли вы нам зимний час?» Поговорим об этом. По поводу матерей-одиночек – отдельный, очень серьезный вопрос. И по поводу повышения пенсий ветеранам. Ветераны у нас сегодня получают больше, чем в среднем по стране. Средняя пенсия у нас в этом году будет 8350, по-моему. Но мы, конечно, будем индексировать эту пенсию, в том числе для ветеранов, в следующем году. А для военных пенсионеров будем повышать пенсию существенным образом, в 1,6 раза в среднем.

Теперь по поводу вашего вопроса. Это очень важный вопрос. И я хочу еще раз вернуться к тому, о чем говорил Солженицын. Он уделял очень много внимания муниципальному уровню власти. Я когда лично с ним встречался, разговаривал, я помню, как Александр Исаевич очень подробно рассказывал мне о своих идеях укрепления муниципального уровня власти. И я уверен, что в этом он абсолютно прав был. Потому что муниципальные уровни власти это тот уровень, до которого люди, фигурально выражаясь, могут дотянуться рукой. И это самый важный уровень. Потому что непосредственно от его эффективности, от эффективности работы этих властных структур зависит в значительной степени повседневная жизнь людей. Первое.

Второе. Нужно сделать так, чтобы этот муниципальный уровень власти был самодостаточным для решения тех задач, решение которых на него возложено. И надо сказать по-честному, наличие источников финансирования для решения тех задач, которые перед муниципалитетами стоят, еще очень низким и не позволяет муниципалитетам в полном объеме эффективно решать стоящие перед ними задачи. Именно поэтому сейчас и в правительстве сейчас целая группа работает под руководством Козака Дмитрия Николаевича, вице-премьера правительства РФ, которая занимается вопросами перераспределения полномочий и источников финансирования решения этих задач. Это нужно будет сделать. Но в то же время, даже при наличии и ресурсов, и возможностей, мы очень часто сталкиваемся с бездушным отношением. На бегущей строке было написано: «Воров и прочих сажать нужно почаще». Это правда, но только мы не можем превращать это в кампанейщину. Но что очень важно, это то, что муниципальный уровень управления у нас избираем. Напрямую граждане избирают его. Конечно, люди должны понимать, кого они избирают. Чтобы не было так, чтобы за какие-то мелкие подачки избирали кого-то из местных квазиолигархов или их представителей. А избирали таких людей, которые действительно уважаемы в том или ином населенном пункте, действительно дееспособны, способны решать задачи, которые перед ними стоят, и разговаривать напрямую с людьми.

Я уже приводил этот пример, это было, правда, давно. Шойгу как-то поехал в один из регионов России в сложный зимний период, когда один из населенных пунктов разморозился, то есть лопнули трубы, нужно было срочно выезжать и что-то делать. Приехал, встретился с местным руководством. И говорит одному из начальников: поехали в этот город. Он говорит: не поеду. – Почему? – Меня побьют. Шойгу говорит: как не поедешь, там же люди замерзают. – Нет. Не могу.

Он его взял за шиворот, привез в какое-то помещение, из которого они должны были садиться на самолет или вертолет, и лететь дальше. Этот местный деятель сказал: я сейчас, мне нужно в туалет. Вышел, через черный ход покинул место дислокации и смылся. Просто скрылся, убежал. И это уровень местной власти. Что здесь говорить? Нужно давать им больше возможностей, жестче требовать. Но и люди должны (еще раз хочу повторить, это очень важно) с пониманием относиться к выборному процессу. Это должна быть комплексная работа по укреплению этого важнейшего сегмента во властных структурах страны – муниципального уровня управления.

Мацкявичюс:

- Еще вопросы о выборах, от которых нам не уйти, но зато они лаконичны. В России практически началась компания по выборам президента. Вы, как и другие кандидаты, подали документы в ЦИК на регистрацию. Вопрос с сайта нашей программы. 8 лет вы были президентом, вам многое удалось достичь на посту председателя правительства России. В случае победы, в чем вы видите миссию президента России Владимира Путина образца 2012 года?

Путин:

- Спасибо за оценку того, что было сделано раньше. Действительно, наверное, у нас много еще нерешенных вопросов осталось. Но все-таки некоторые вещи я считаю знаковыми и показательными вот за эти предыдущие годы. Я-то думал, что мы с этого начнем, даже здесь кое-что выписал по результатам текущего года. За предыдущие несколько лет что мы смогли сделать? Я считаю, что в социальной сфере это является ключевым. У нас в 2000 году за чертой бедности, даже по российским меркам, а она у нас гораздо скромнее, чем в европейских странах, проживало 29% населения. Почти треть страны влачила нищенское существование. Представляете, в каком состоянии было общество? Мы сократили за эти десять лет количество таких людей, проживающих за чертой бедности, в два раза. Сегодня это 12,5%. Тоже еще очень много, выше, чем в европейских странах. Но все-таки тренд, тенденция совершенно очевидно, что эта тенденция положительная. У нас в 2000 году средняя зарплата в стране была 2232 рубля. Если все это умножить на накопленную за эти годы инфляцию, то средняя зарплата в стране сегодня должна была бы быть 7400 рублей. Вот к чему мы должны были бы прийти естественным образом, если бы развивались. Сегодня средняя зарплата в стране тоже не ахти какая, но это все-таки не 7400, а 23400 будет. И это несмотря на кризисное явление и спад доходов населения определенный в зарплате. Я сейчас не говорю про укрепление основ государственности, про укрепление наших позиций на международной арене и так далее. Думаю, что это очевидные вещи. Но даже по кризису, если вернуться к этому, мы все-таки прошли его, благодаря накопленному потенциалу, а мы почти в два раза увеличили объем экономики страны за эти годы. Вот благодаря тому, что экономика расширилась, она стала все-таки более устойчивой финансово, мы гораздо мягче прошли кризисные явления 2009-2010 годов, чем в других странах мира. У нас даже тогда чуть-чуть, но все-таки росли реальные доходы населения. А вот по этому году у нас что получается. Рост экономики будет 4,2-4,5%. В Европе это 1-1,2%. В следующем году планируется по нулям во многих ведущих экономиках Европы. И в Штатах тоже по нулям. А в некоторых странах европейских в рецессию собираются уйти. Это уже официальные данные. В минусе будет экономика. Нас это не радует абсолютно, потому что это и на нас может отразиться. Но все-таки у нас-то показатели гораздо стабильнее и лучше. Очень важный показатель, к которому мы постоянно стремились на протяжении последних лет – это инфляция. Я позволю себе напомнить, что инфляция у нас была в начале 2000-х годов 30, а чуть раньше и за 100 процентов уходила. Сейчас у нас рекордно низкая, такой никогда в истории современной России не было. По этому году она у нас будет 6 с небольшим процентов. Мы уже выходим на уровень европейских стран. В Великобритании сегодня 5 процентов. Для России это очень хороший показатель. Но, конечно, нам нужно будет удержать вот этот тренд на снижение, на тогетирование инфляции. И, наконец, по безработице - важнейший показатель состояния экономики. Мы опустили по уровню безработицы ниже докризисного уровня. У нас сейчас 6% по методологии МОТ. Это важнейший показатель здоровья экономики. А с чего начинали по долгам? 120 миллиардов долгов и 12 миллиардов золотовалютные резервы. Просто вообще все едва держалось на ногах. Вот Виктор Максимович пришел, я помню, сделал первый шаг в оздоровление этой системы. Пришел в качестве председателя правительства. И этот тренд мы не только сохранили, а усилили многократно потом. У нас сегодня третьи по величине золотовалютные резервы в мире, мы их восстановили практически до докризисного уровня. Не дотягиваем пока окончательно, но все-таки близки к этому. И минимальный для развитых экономик внешний долг. Вообще долг у нас 10%. В Италии 145, по-моему, к ВВП страны. В Греции 162. В Японии 200 с лишним процентов к ВВП страны. А у нас 10%. ИЗ них внешний долг всего 2,5%. Почти ничего. У нас здоровая экономика. И на этой базе мы можем успешно развивать и социальную сферу. Аккуратно, правда, ничего нельзя здесь разбалансировать. Но результаты этого года положительные. Я уже сказал, что рост ВВП будет 4,2-4,5%. Промышленное производство 5,1%. Зарплата в реальном выражении подрастает не так быстро, как бы нам хотелось, но все-таки 2,9% будет реальный рост зарплаты. Мы проиндексировали все пенсии, несмотря на то, что в прошлом году подняли их сразу на 40 с лишним процентов. Чего в условиях кризиса никто не делал. Делали совсем другое – снижали эти пенсии, замораживали, и возраст только поднимали. А мы пошли по другому пути. Это то, что было сделано. А то, что нужно сделать – это задачи совершенно другого порядка. Они сложнее, чем те, которые мы решали до сих пор. Нам нужно укрепить нашу политическую систему – это прежде всего. Нам нужно расшились базу демократии в стране. Чтобы люди напрямую чувствовали свою власть с органами власти. И на местах, и в регионах, и на уровне федерации. Чтобы доверии к власти возрастало. И чтобы политическая система была самодостаточной и устойчивой от внешних шоков и от всяких там проходимцев, которые извне пытаются к нам пробраться и влиять на наши внутриполитические процессы. Это нужно отсекать напрочь. Нам нужно, конечно, диверсифицировать экономику, модернизировать и обновлять. Нужно, чтобы инновация и модернизация проникла в мозг каждого конкретного нашего гражданина. Чтобы инновация была частью нашей общей политики. Нужно, конечно, поднимать и развивать социальную сферу, чтобы никто не чувствовал себя обойденным вниманием со стороны государства. Это все задачи, которые нам предстоит решить. Разумеется, если люди сочтут возможным доверить эту работу мне, я с удовольствием и также с прежнем напряжением сил буду это делать.

Мацкявичюс:

- Предоставляю слово Марии Китаевой и ее гостям. И прошу уважаемых гостей лаконичнее формулировать вопросы, чтобы дать возможность всем обратиться к председателю правительства.

Китева:

- У нас в студии есть депутат Государственной Думы, адвокат Андрей Макаров. И ему слово.

Макаров:

- Владимир Владимирович, в продолжение того, что вы сейчас сказали. Понятна была сверхзадача президента Путина в то время, о котором мы сейчас рассказывали. Страна на грани гражданской войны, ее надо было решать. А сегодня эта задача решена. Вы сказали, сколько уже сделано. А социальные расходы, которые растут беспрецедентно действительно, вызывают сомнения у бизнеса, как мы сможем оплачивать те налоги, которые придется заплатить за то, что неимущие станут жить лучше. Уже само слово «стабильность» звучит очень часто негативно. И главное, что очень многие говорят, что это было десятилетие высоких цен на нефть, следовательно, десятилетие упущенных возможностей. На самом деле я хотел задать вопрос, который вам задавали 12 лет назад. Он тогда звучал по-английски: «Who is mister Putin?». Хочу перевести его на понятный русский язык и спросить. Сверхзадача кандидата в президенты Путина сегодня, когда все то, что вы говорили, уже решено? И кого вы представляете. Для многих людей он прозвучит так: строго говоря, зачем вы идете в президенты?

Путин:

- По поводу того, что задача укрепления государства полностью решена, я не могу полностью согласиться. Да, самое необходимое сделано. Подавлен сепаратизм, терроризм. Смотрите, что на Кавказе происходит, как люди там еще страдают от всех этих явлений. Стоит только отпустить немножко, и тогда многие поймут, что такое трудности сегодняшнего дня. Когда нужно будет идти не на площадь, а под пули, и бороться с террористами там. Когда нужно будет думать не о том, насколько повысили пенсию или заработную плату, а нужно будет подумать о том, что делать с безработицей растущей, такой, как в Штатах, например, или некоторых странах Западной Европы сегодня. И что делать нам с пенсионной системой, когда не о повышении нужно будет думать, а дискутировать по поводу того, насколько поднять пенсионный возраст. Ведь все страны практически вокруг нас это сделали. Я уже не говорю про те страны, где большая продолжительность жизни, и там вроде это оправдано. Демография поджимает, число работающих становится все меньше по отношению к тем, кто уже не работает. Но даже такая страна, как Украина, вынуждена была это сделать. А там продолжительность жизни такая же, как у нас, даже, может быть, и меньше. Но под давлением международных финансовых организаций, которые сказали: не будет вам денег на то, чтобы пенсии просто выплачивать из заработной платы в бюджетной сфере, если не повысите пенсионный возраст. И они вынуждены были это сделать. Так что сказать, что все так решено, все так стабильно, я бы не стал так говорить. Да, многое сделано, я сам об этом сказал, но еще многое предстоит сделать для укрепления системы. Это первое.

Теперь по поводу стабильности и того, что само это слово приобретает какой-то негативный оттенок. Стабильность это не стояние на месте, не топтание на месте. Стабильность это стабильное развитие. Вот что такое в моем понимании стабильность. И это было обеспечено в предыдущие годы. Это нужно обеспечить и в будущем. Но я уже говорил, что в ближайшем будущем, на среднесрочную, более отдаленную перспективу, на мой взгляд, нужно решать совершенно другие, качественно другие задачи. Нужно по-другому общество выстраивать, укреплять политическую систему, расширять базу демократических институтов. И нужно, безусловно, модернизировать все стороны нашей жизни – и политическую, и экономику, и социальную сферу. Нужно, чтобы это были, в известной степени, глубинные преобразования в нашем обществе. Чтобы страна была устойчивой, чтобы законы ее развития были необратимыми, чтобы она вышла на совершенно новые рубежи. Можем мы это сделать или нет? Конечно, можем. Я думаю, к этому и нужно стремиться, это и будем и моей сверхзадачей, если граждане доверят мне эту работу.

Мацкявичюс:

- Владимир Владимирович, только что мы говорили о том, что страна успешно преодолела кризис 2008 года. Возможно, во многом это стало возможным благодаря «подушке безопасности» в виде Стабилизационного фонда, автором идеи создания которого был Алексей Кудрин, бывший министр финансов. Буквально на днях он заявил, что вторая волна кризиса уже началась и, кстати, сказал, что единомышленниками вы с ним не являетесь. В случае победы вы его позовете в свою команду обратно?

Путин:

- Алексей Леонидович Кудрин никуда из моей команды не уходил. Это мой очень давний добрый товарищ, близкий. Я скажу, что это мой друг. То, что произошло в рамках правительства, там есть много факторов, я сейчас не хочу на них останавливаться. Но он далеко никуда и не ушел, я с ним позавчера только встречался, мы обсуждали все эти вопросы. Его позиция по многим вопросам мне понятна. Более того, он очень многое сделал для укрепления экономики страны. Не случайно международное экспертное сообщество дважды признавало его лучшим министром финансов мира. И я горжусь, что у меня в правительстве работал такой человек. Мы с ним позавчера встречались, говорили об экономической ситуации, о будущем. Действительно, некоторые вещи не совпадают у нас. Но они не носят какого-то принципиального характера.

Вот говорится о времени упущенных возможностей. Это ведь идет откуда? Я вам кухню немножко открою. О чем говорится? Вот, скажем, мы приняли решение повысить пенсии на 45% в условиях кризиса. И некоторые либеральные экономисты говорили мне тогда: нельзя этого делать в период кризиса, надо экономить, а уж если делать, тогда одновременно с этим совершить шаги, которые, так или иначе, когда-нибудь все равно будут необходимы, в области той же пенсионной системы. Какие это шаги? Например, у нас очень много людей имеют право на досрочный выход на пенсию. И вы представьте себе, сколько это. Это из общего числа пенсионеров 34%. И мне говорили: надо это сделать сейчас, мы резко повышаем пенсионное обеспечение, и этот шаг нужно сделать. Также по некоторым другим вопросам в области, скажем, здравоохранения. Если мы идем на то, чтобы выдать 460 миллиардов дополнительно в систему здравоохранения, если мы делаем еще какие-то шаги в сфере образования, то нужно и там предпринять необходимые действия, чтобы сократить количество учреждений, допустим, сократить количество там работающих, сделать ее более мобильной. Зачем нам столько коек в больницах, если они используются в зимнее время пожилыми людьми исключительно для того, чтобы провести там зимние месяцы тяжелые? Там нужно заниматься лечением, нужно прийти и, как в западных клиниках, 2-3 дня – следующий, 2-3 дня – следующий. В связи с этим не нужно такое количество коек. Да, не нужно, может быть. Но, во-первых, нужно выстроить современную систему здравоохранения, оснастить современным оборудованием, чтобы за 2-3 дня можно было оказать эффективную помощь. А во-вторых, люди, там работающие, куда их деть? «Ну что ж, ничего не поделаешь, надо высвобождать». Надо. Но надо их трудоустроить сначала.

Поэтому это время упущенных возможностей или нет? Вы знаете, политика это искусство возможного. Я внимательно всегда и с уважением слушал и тех людей, которые предлагали таким образом действовать, и довольно часто соглашался, когда считал, что это возможно. Но всегда не забывал и не буду забывать никогда, как это отразится на конкретном человеке, к чему это приведет, какие настроения в обществе будет порождать. Нужно высвобождать, нужно технику приобретать новую. В любой сфере, не только в здравоохранении. Но людей-то надо трудоустроить. А то мы в условиях кризиса еще дополнительно на улицу выбросим. И что будем с этим делать?

Поэтому это время упущенных возможностей или нет? Я считаю, что нет. Аккуратно надо работать. Возвращаясь к вашему вопросу, я еще раз хочу сказать. Да, у нас есть какие-то разногласия, но в целом, принципиально, конечно, такие люди, как Кудрин, они мыслят глобально, стратегически, смотрят в будущее. И такие люди, конечно, нужны и в действующем правительстве, и в будущем.

Мацкявичюс:

- Место в строю найдется?

Путин:

- Найдется.

- Здравствуйте, Владимир Владимирович, меня зовут Долорес Игоревна. На прошлой линии вы говорили, что рост тарифов ЖКХ не будет превышать 15% и что вы возьмете вопрос под свой личный контроль. Однако в некоторых местах, в некоторых регионах рост был и больше. Не думаете ли вы, что чиновники так привыкли к вам, что уже не боятся и творят, что хотят. Спасибо.

Путин:

- Спасибо кому – мне или им? Значит, по поводу ЖКХ. Здесь уже говорили вначале, что это один из важнейших вопросов. Чувствительных очень для людей. И там очень много и несправедливости, и жульничества, к сожалению, я должен это сказать сейчас. Напомню, по факту жизни должно быть так – жилищно-коммунальная сфера относится к компетенции местных и региональных властей. И когда-то, совсем недавно, когда мы столкнулись с проблемами в этой сфере, я начал выносить это на уровень правительства Российской Федерации. Не скрою, что мне сразу же сказали – не делайте этого, не приклеивайте к себе эту проблему, она трудноразрешимая и к нашей компетенции не относится. Но, знаете, у меня другой совершенно стиль работы. Я знаю, что людям все равно, людям наплевать на самом деле, к какой компетенции относится тот или другой вопрос. Люди не делают разницы, они ждут решения этих вопросов. Поэтому мы и на уровне правительства начали заниматься этим. Для того, чтобы повысить уровень ответственности, мы передали часть решения этих вопросов с муниципального на региональный уровень. В том числе, наделили полномочиями эти региональные и местные уровни управления, такими полномочиями, как определение нормативов потребления, привлечения управляющих компаний и определение тарифов. С чем мы столкнулись? Да, и устранение перекрестного субсидирования, перекрестных платежей. Сейчас я поясню очень коротко. Что касается норм потребления? Вот когда начинают на местном уровне устанавливать эти нормы потребления, они будут меньше или больше – и от этого в значительной степени зависит уровень оплаты. Это такой обход тарифного регулирования. Дальше что касается управленческих компаний. Мгновенно на рынке появились компании, аффилированные с местными чиновниками. Я с болью в сердце об этом говорю, но это так. И здесь главнейшая задача – демонополизация этого рынка. И, наконец, перекрестное субсидирование. Это когда часть плательщиков платит за другую часть населения. В этой связи что нужно было делать регулярно в прежние годы? Постепенно, в соответствии с экономическими условиями, с ростом инфляции, не болезненно для людей, но адекватно складывающейся ситуации в экономике, поднимать и тарифы. Аккуратно. Но мы когда в прошлом году сказали, что из федерального фонда ЖКХ будем поддерживать только те регионы, которые выполняют все эти условия, в том числе и уход от перекрестного субсидирования, а в некоторых муниципалитетах и регионах не принимали своевременных решений по мягкому поднятию тарифов. И что там получилось? Они, желая получить федеральную поддержку, сразу вздули эти цены и тарифы на 70, 100 и более процентов. И, конечно, мы вынуждены были вмешаться и вернуть эту планку до уровня в прошлом году 25%. По имеющейся у меня информации, все это было сделано. Если где-то мы что-то просмотрели, тогда скажите – где. Я обязательно попрошу оператора потом сказать, откуда вы звоните, из какого города. А в текущем году мы поставили планку в 15% на рост ЖКХ. Не больше. По факту на данный день средний по стране составляет рост 13,5%. Не исключаю, что где-то могли скакнуть эти тарифы. Тогда, повторяю, скажите – где. Но даже в прошлом году таких муниципалитетов, где тарифы скакнули запредельно, было небольшое количество. Они общую картину портили, но их было всего тысячу, по-моему, по стране. Это в относительных величинах небольшая цифра. На следующий год мы приняли решение ограничить рост тарифов уровнем инфляции. Это значит, что это будет где-то шесть с небольшим процентов. Причем, сознательно, не по политическим соображениям, не в связи с тем, что у нас выборы здесь, а в связи с тем, что, если тарифы поднимаются в начале года, они как бы инфляцию разгоняют. Поэтому мы приняли решение разрешить рост тарифов только с середины года. Это где-то с июля. Повторяю еще раз, в годовом исчислении это должно быть не более 6-6,5%. Но начнется, конечно, чуть побольше. Потому что в первой половине года подъема тарифов вообще не ожидается (читать подробнее).

Ситтель:

- Очень много и вопросов, и сообщений, как только вы нам предоставите слово, мы сразу будем их зачитывать. Предлагаю, может быть, обратиться к телеобразованию, потому что очень много вопросов на эту тему. И вот первый - правда ли, что Тина Канделаки станет министром образования?

Путин:

- Судя по реакции аудитории, поддерживается. У Тины, наверное, много талантов, я всех даже не знаю, но она яркая, интересная женщина. Но для того, чтобы возглавлять министерство, тем более, такое важное министерство, нужно, конечно, иметь и управленческий опыт, и опыт работы в соответствующей отрасли. Я не уверен, что такой опыт у Тины есть. Но, разумеется, все люди, которые хотят работать, которые могут работать, надеюсь, будут востребованы.

КОММЕНТАРИЙ ТИНЫ КАНДЕЛАКИ ЧИТАЙТЕ ЗДЕСЬ >>>>

М. Моргун:

- У нас сегодня в студии присутствуют курсанты и студенты Академии МЧС, у них возник вопрос о людях в форме.

Комарова Лада, студентка Академии гражданской защиты МЧС России:

- Владимир Владимирович, не считаете ли вы, что реформы МВД была проведена поверхностно и формально? И какой смысл был в переименовании милиции в полицию, когда суть осталась прежней?

Путин:

- Я вам скажу, что я реформой, вот этой части правоохранительной системы, не занимался с самого начала. Но что, на мой взгляд, безусловно, является положительным, - это серьезное повышение денежного довольствия. И военнослужащих министерства обороны, и правоохранительной сферы. Думаю, что это, безусловно, должно отразиться на том, что это даст возможность государству привлекать на эту службу достойных людей. Так что уровень зарплаты – это все-таки серьезный фактор для того, чтобы человек сделал тот или иной выбор в пользу той или иной работы. Да и потом, мы сколько раз слышали и говорили, что вы хотите от милиции, если там нищенские деньги платят? Ну, это же было общим местом. А вот сейчас повышают зарплату. И в правоохранительной сфере, и в министерстве обороны. А через год мы повысим зарплату и в других силовых структурах. Во всех. Люди знают, что мы не можем это сделать одномоментно и в целом руководители этих служб относятся с пониманием, но мы это сделаем с 1 января 2013 года. Конечно, в любой структуре, в том числе, в военизированных и военных организациях, есть разные люди. Это ж часть нашего общества – есть люди, которые достойно выполняют свой служебный долг, есть те, кто не очень. А есть те, которые ведут себя неприлично или даже совершают преступления. И, разумеется, за этим нужно постоянно наблюдать, их деятельность должна быть предельно открытой, насколько это возможно в силу специфики службы, обществу должна быть открытой, понятной и контролируемой должна быть обществом. Но отношение к людям в погонах, в том числе и к системе МВД, должно тоже меняться. Если мы хотим, чтобы люди работали эффективно, к ним нужно относиться с уважением.

Мацкявичюс:

- Владимир Владимирович, вопросы с нашего сайта в Интернете, опять про выборы.

Путин:

- Достали меня уже выборами этими.

Мацкявичюс:

- Это будет просто красной нитью идти через всю нашу «прямую линию». Вы в выборах думских не участвовали, список партии не возглавляли. При этом крайним за итоги голосования держат именно вас.

Путин:

- Ну, это нормально, это всегда так было.

Мацкявичюс:

- Не жалуют вас совсем. Достаточно вспомнить историю с журналом «Власть», где была фотография бюллетеня с надписью в ваш адрес, которую я даже не берусь воспроизвести.

Путин:

- Ну почему же, воспроизведите.

Мацкявичюс:

- «Путин, пошел ты…» Как вам такое отношение к себе?

Путин:

- Я видел эту надпись, она меня очень позабавила и даже порадовала. Скажу почему. Во-первых, здесь нет ничего нового по отношению ко мне. Я помню, в начале 2000-х годов, когда у нас активно шла борьба с терроризмом на Северном Кавказе, я чего только про себя не услышал, чего только не увидел. Особенно наши западные партнеры старались. Каких только карикатур страшных не посмотрел. Но я был и тогда уверен, что я действую правильно, и сейчас я не сомневаюсь в том, что действую верно.

Что касается этих заявлений, надписей. Насколько я понимаю, надпись на бюллетене была сделана в Лондоне, где люди пришли голосовать в посольстве. Мы знаем, кто в Лондоне собрался и почему они не возвращаются в Россию. И их пожелание послать меня подальше связано с тем, что они сами хотят сюда вернуться, и пока я здесь сижу, им вернуться нельзя. Это я все прекрасно понимаю. Поэтому я на них не в обиде, зла не держу. Более того, я же призывал всех граждан России прийти и проголосовать. И они пришли, послушались. Я их за это похвалил.

Мацкявичюс:

- Еще вопросы появились в зоне ответственности Марии Моргун.

Моргун:

- Сегодня с нами в зале самый известный детский доктор, глава НИИ неотложной детской хирургии, президент Национальной медицинской палаты России доктор Леонид Рошаль.

Путин:

- Я думал, что до него не дойдет. Но сегодня он опять мне будет…

Рошаль:

- Сначала пару мыслей в отношении Болотной площади. Я не был на Болотной площади, потому что наш институт оказался самым близким к Болотной площади, и мы не знали, чем все это закончится, поэтому собрали людей – нейрохирургов, травматологов, реаниматологов. Действительно были готовы, народ из дома приехал. Но, слава богу, все нормально, хорошо. А потом я поговорил с бизнесменами, которые были на Болотной площади, которые до этого жили нормально, у некоторых дома есть за рубежом и пр. Говорю: а что вы там делали, зачем? Говорят, что с бизнесом сейчас сложно, задушили откаты на всех уровнях.

Путин:

- Есть из чего откаты давать, так что это тоже неплохо.

Рошаль:

- Многие разоряются. И очень плохо с кредитами. Кредит для малого бизнеса получить очень сложно, поэтому они там были.

Я вам передумал задавать вопрос в отношении Тахчиди. Потому что правда считаю, что пусть прокуратура разберется, пусть скажут, что такое хорошо, что такое плохо. Вокруг этого много небылиц. Например, я сегодня услышал, как будто бы люди Тахчиди приходили в президентскую администрацию и давали взятки, чтобы его освободили. Я думаю, что надо провести служебное расследование. Я думаю, что это глупость и чушь.

Я беседовал со своими помощниками, спрашивал, какой вопрос задать Владимиру Владимировичу. Часть из них я озвучил на центральном телевидении. Но первый вопрос – это в отношении платности. С одной стороны, мы говорим, что у нас есть гарантия оказания медицинской помощи, и все, что гарантии, то платное. Но сейчас идет нажим со стороны исполнительной власти, довольно нормальный нажим, чтобы увеличивать платность в государственных муниципальных учреждениях здравоохранения. Как нам здесь балансировать? Это первое.

И второе. Я не говорю про качество оказания помощи – это проблема профессиональных организаций, как сделать лучше. А вот очереди в поликлиниках, особенно к узким специалистам. С кадровой проблемой у нас близко к катастрофе в целом в здравоохранении. Но с узкими специалистами что делать? Сейчас узким специалистам чуть повысили заработную плату. Это была ошибка в прошлом, когда мы им не повысили. Но насколько это будет реальное разрешение этого вопроса? Как убрать очереди?

Путин:

- По поводу кредитов для малого бизнеса и кредитов вообще. Конечно, доступность кредитов – это чрезвычайно важная вещь, которая является одним из важнейших инструментов расширения экономической активности и экономического роста. Но уровень кредитов постоянно измеряется, и здесь нужно действовать очень аккуратно. У нас уровень кредитования экономики в целом ничем не отличается от других экономик мира. Разве что от Китая – там чуть побольше. Чрезмерная кредитная активность тоже опасна. Почему? Потому что когда искусственно накачивают экономику деньгами, возникают так называемые экономические пузыри. То есть деньги дают искусственно, начинают производства пухнуть, а потом продукцию девать некуда. Это такая непростая категория экономическая. Сейчас в Штатах, допустим, почти под ноль раздают кредиты. И все специалисты думают, когда это закончится и к чему это приведет. Это одна из угроз мировой экономики. Потому что это ведет к инфляции и к другим негативным последствиям. Рано или поздно финансовые власти США должны будут сократить уровень этой поддержки дешевых или бесплатных денег для экономики. А как это отразится на этой экономике? Как она схлопнется? К ему это приведет для самой Америки и для мировой экономики в целом? Этого пока никто не знает. Это одна из угроз для мировой экономики, так же, как и запредельный рост долговых обязательств в еврозоне. Поэтому наш Центральный банк, я считаю, в целом действует очень аккуратно. Мы сохраняем достаточно приемлемый уровень кредитования. Но не перекачиваем его. Повторяю, в целом, на мой взгляд, очень аккуратно и правильно ведет себя Центральный банк и Министерство финансов.

Что касается поддержки малого бизнеса, то здесь несколько направлений поддержки. В том числе и через регионы. И прямое финансирование из федерального бюджета. По-моему, в этом году 10 млрд., потом мы еще добавили. И через соответствующие структуры в регионах мы этот малый бизнес поддерживаем. В том числе и с помощью снижения налоговой нагрузки на малый и средний бизнес. На малый прежде всего. И такую систему мы, конечно, будем выстраивать и дальше. Аккуратно, не разрушая экономику в целом.

Теперь по поводу платности медицины. И по поводу очередей. Вопрос, безусловно, очень важный. И очень чувствительный для почти каждого гражданина. Платность – не платность. Вы же один из авторов нового закона – основы медицинской деятельности в России. и там все изложено по поводу, что платно и что не платно. Вот это первое. Второе. Откуда возникли перекосы? Леонид Михайлович, вы наверняка это знаете, по-моему, в 1993 году было принято решение о том, чтобы передать вопросы медицинского обслуживания населения, в широком смысле этого слова, на уровень регионов Российской Федерации. Сделано это было не от хорошей жизни. Сделано это было потому, что федерация не могла финансировать эти мандаты. И передала их туда практически без денег. Вот в чем трагедия. И регионы, и муниципалитеты начали финансировать медицину, исходя из их конкретных возможностей. А возможности-то в стране разные от территории к территории. К чему это привело? Дифференциация в финансовом обеспечении медицинской деятельности в регионах знаете, какая у нас? В 20 с лишним раз. Поэтому наша с вами задача была и заключалась в том, чтобы сконцентрировать часть ресурсов в центре, так, как это делается и в бюджетной сфере, и через систему ОМС перераспределить эти ресурсы, чтобы выровнять систему обеспеченности. Но мы не можем сделать это резко, не можем пойти по пути отъема денег от более или менее достаточных регионов, чтобы уронить там уровень здравоохранения, и передать их туда, где совсем плохо. Надо делать это аккуратно. Мы будем это делать в связи с принятием нового закона об ОМС (а он принят и начал действовать с 1 января этого года), в связи с принятием основ, над которыми вы работали с вашими коллегами (он вступает в действие с 1 января следующего года). Будем делать это выравнивание поэтапно. Первый этап, по-моему, до 2013 года, потом будет следующий этап.

Что касается очередей в поликлиниках. Чрезвычайно важный вопрос, я сам обращал внимание своих коллег. Я специально даже посылал людей, которые снимали эти очереди на видеоаппаратуру. Это связано с финансовой недостаточностью в отдельных регионах. Но именно поэтому мы и приняли решение провести следующий этап, этап модернизации системы здравоохранения. Мы в 2006 году приняли решение и осуществили программу национальных проектов, в том числе и в здравоохранении, посмотрели, где наиболее болевые точки, потом разработали новый закон об ОМС и новые законы здравоохранения. И вот на базе этих законов должны будем и ресурсы перераспределить, и включили новую программу по модернизации здравоохранения. Я уже говорил много раз, это огромные деньги, дополнительно 460 миллиардов. Они должны пойти на модернизацию учреждений здравоохранения в регионах РФ. Программа заработала, включена, надеюсь, что люди это почувствуют.

Рошаль:

- Я думаю, что просто нарастание платности в здравоохранении не будет связано с моим именем.

Путин:

- Нет, не будет. Тем более, что все знают, что доктор Рошаль категорический противник платности в медицине вообще. Не знаю, удастся ли уйти от платности вообще, но в законе сегодня прописано, что может быть платным, что должно быть бесплатным и, думаю, вот такое четкое понимание очень крайне важно. А базовые вещи, безусловно, должны быть бесплатными. Вообще публичная медицина в России должна быть бесплатной.

Мацкявичюс:

- Леонид Михайлович говорил что-то про откаты еще.

Путин:

- Про откаты? А, ну про откаты со стороны бизнеса. Ну да, это и есть та самая коррупция, о которой мы говорим и с которой нужно бороться. Конечно, это беда любой, кстати говоря, переходной экономики, когда бизнес сталкивается с мздоимством на уровне чиновничества. Такая проблема есть и ее нужно истреблять под корень. Здесь нечего добавить.

Мацкявичюс:

- Зачитаю одно из смс-сообщений. Ваш друг, американский сенатор Маккейн через Твиттер предрекает вам судьбу Муаммара Каддафи. Это пустая угроза или реальный план запада?

Путин:

- Ну, насчет того, что это друг, вы сильно преувеличили. Хотя я знаком с господином Маккейном, один раз с ним встречался. Кстати, по-моему, в Мюнхене на известной конференции по безопасности. Я слышал эти высказывания, разумеется, читал их. Ну, что можно сказать? Вообще это не в отношении меня сказано, это сказано в отношении России. Россию хотят некоторые подвинуть куда-то в стороночку, так, чтобы она не мешала господствовать на земном шаре. До сих пор боятся нашего ядерного потенциала, поэтому она в поле зрения внимания, поэтому она такой раздражитель. И потом, у нас свое мнение есть, мы проводим независимую внешнюю политику и, надеюсь, будем проводить ее в будущем. Это, конечно, кому-то мешает. Во-вторых, запад далеко не однороден и у нас друзей больше, чем врагов. И третье – господин Маккейн, как известно, воевал во Вьетнаме. Я думаю, что на его руках достаточно крови мирных граждан, ему очень нравится, наверное, он не может жить уже без этих сцен ужасных, отвратительных сцен расправы с Каддафи, когда на экранах всего мира показали, как его убивают. Вот это – демократия? А кто это сделал? Беспилотники, в том числе, американские. Нанесли удар по его колонне. Потом по радио через спецназ, который не должен был бы там на территории, подогнали так называемых оппозиционеров и боевиков, и уничтожили без суда и следствия. Кто говорит, что он должен был оставаться там? Но надо было предоставить это все-таки решать народу, путем демократических процедур. Да, это сложно, да, это требует времени, но по-другому невозможно. Господин Маккейн, как известно, попал в плен во Вьетнаме и просидел не просто в тюрьме, а в яму его посадили. Он сидел там несколько лет. У любого человека крыша съедет.

Мацкявичюс:

- После такого ответа, мне кажется, было бы логично перейти к международной проблематике.

Е. М. Примаков:

- Владимир Владимирович, мне импонирует ваша позиция и она была подтверждена и сегодня в ваших ответах, что оценку деятельности губернаторов и мэров следует связывать с их реальной помощью населению. Можно ли в этих условиях выдвигать в качестве критерия их работы процент, который завоевало в их мэрии или в их регионе «Единая Россия»? Это первый вопрос. Второй вопрос касается непосредственно международных дел. Я уверен, что вы внимательно следите за тем, как развиваются события в Европе. Мне кажется, что сейчас один из самых главных интересов в нашем обществе – как у нас дальше пойдет процесс интеграции с Белоруссией и Казахстаном, в первую очередь, а потом, может быть, присоединятся и другие. Но не хотелось бы, чтобы они сразу присоединялись, потому что тут этот процесс… Не кажется ли вам, что нужно сейчас очень серьезно извлекать уроки из того, что происходит вот турбулентный такой кризис, который происходит в Европе, для нашей интеграции.

Путин:

- Евгений Максимович, хочу вас поблагодарить за слова поддержки, которые я видел в средствах массовой информации. Поддержка таких авторитетных людей, как вы, для меня важна. Во-вторых, что касается мэров городов, губернаторов. Может ли результат на выборах в Госдуму, скажем, результат «Единой России» отразиться на их служебном положении, либо быть критерием оценки их деятельности? В правительстве разработан сейчас перечень критериев, который может быть положен в основу оценки деятельности губернаторского корпуса, конкретно губернаторов. И там нет позиции, связанной с результатами выборов. Это критерии, связанные с экономикой и социальной сферой. Там длинный список различных показателей. Мы долго работали над выработкой перечня этих критериев и он достаточно взвешенный. Прежде всего, там речь идет о социально-экономических показателях региона. Что же касается выборов, то там, где напрямую губернаторы участвовали в выборах и не добились положительного результата, все-таки это говорит об уровне поддержки или об отсутствии такой поддержки со стороны граждан, проживающих в той или другой территории. И в некоторых случаях я бы на месте руководителей регионов подумал, не подать ли президенту прошение об отставке. Но, повторяю, критерии чисто производственные у нас выработаны и там нет показателей, связанных с выборной или предвыборной ситуацией.

Теперь по поводу тех процессов интеграционных, которые происходят в Европе и у нас. Я знаю, что вы всегда были самым активным сторонником интеграции на постсоветском пространстве. Более того, много сделали для того, чтобы мы сегодня в своей практической деятельности могли опираться на те фундаментальные вещи, которые были заложены и вами. И как руководителем МИД, и как руководителем правительства РФ. Вы видите, что в общем и целом мы серьезно продвинулись. И Таможенный союз, и единое экономическое пространство – это, конечно, интеграционное объединение совершенно другого класса, другого уровня и другой глубины. Это реальная интеграция. С выходом на то, чтобы передать часть функций в наднациональные функции. Это не возрождение Советского Союза. Это сохранение целиком и полностью независимости этих государств. Политической независимости. Но с целью повысить нашу конкурентоспособность в мировой экономике, придать новый импульс развитию, обеспечить более высокий уровень жизни наших граждан мы, конечно, идем и будем идти по этому пути. Это сложный процесс достижения компромиссов в ходе этого переговорного процесса. И очень важно, что и Александр Григорьевич Лукашенко, и президент Назарбаев, который, безусловно, является главным двигателем и моторов этих процессов, именно он эту идею самым активным образом поддержал и реализует. И вот благодаря руководству этих стран, и благодаря позиции президента России, мы двигаемся по этому пути и, надеюсь, будем двигаться дальше. Конечно, мы видим, что происходит в Европе. И то, что сейчас там этот финансовый кризис нарастает, это связано с тем, что не было учтено одно обязательное условие, согласно которому некоторые вещи в макроэкономической сфере, в частности, величина долга внешнего и внутреннего, величина дефицита бюджета и т.д., не согласовывались в наднациональных органах. Наднациональные органы принимали какие-то решения в рамках Маастрихтского процесса – там 3% дефицита, не больше, а на самом деле многие страны давно вышли за эти параметры, или статистку давали неточную, и поставили в очень сложное положение все страны Евросоюза. Сейчас Франция, Германия борются за то, чтобы эту ситуацию исправить и передать на наднациональный уровень некоторые вопросы, связанные с регулированием макроэкономических параметров. Безусловно, это правильно. Но это такой же прообраз Соединенных Штатов Европы. Мы пока до такого уровня интеграции не добрались, но мы говорим о возможности в будущем после запуска единого экономического пространства перейти и к формированию евразийского союза. Я думаю, что в какой-то степени в результате переговорного процесса и достижения компромисса мы, конечно, наверное, дойдем и до этого. Надеюсь, и до общей валюты, и до согласования макроэкономических параметров.

Мацкявичюс:

- Я предлагаю проверить ситуацию на местах и двинуться в регионы. Первым городом, который выходит на связь с нашей студией, станет Владивосток. Уже в наступающем году Владивосток будет принимать один из крупнейших международных форумов АТЭС. Там работает наш коллега Павел Зарубин.

Зарубин:

- Здравствуйте, вас приветствует Владивосток.

Мы сейчас несколько отступим от привычного сценария нашей прямой линии и зададим вопрос сами генеральному директору строительной компании, отвечающей за возведение моста Виктора Гребневу. Виктор Григорьевич, скажите, пожалуйста, насколько серьезно поврежден мост и что это означает? Что он не будет сдан в срок?

Гребнев:

- Пожар – это ЧП. Конечно, это неприятно. Но я хочу сказать, что силовая схема моста не нарушена, расчетные параметры в норме. Экспресс-обследование, которое мы за сутки провели, показали, что мы имеем только косметические повреждения. Да, это дополнительное время, но для того, чтобы сказать, что мост не будет сдан к саммиту – нет, однозначно, мост будет готов, к саммиту будет готов точно. Просто морально немножко тяжело, но хочу заверить – мост будет готов.

Зарубин:

- Будем в это верить все вместе. А теперь давайте перейдем к вопросам.

Наша съемочная группа работает здесь уже несколько дней, мы встречались с самыми разными людьми, разных профессий, разных социальных групп, чтобы понять, какие вопросы, в первую очередь, волнуют жителей города и края. Сюда пришли самые активные для того, чтобы задать вопросы, которые они считают самыми актуальными и болезненными для региона. Я знаю, что у вас вопрос от малого бизнеса.

- Уважаемый Владимир Владимирович, я бизнесмен, зовут меня Голдобин Андрей Викторович. Я бы хотел сказать о том, что тяжело вести бизнес в условиях такой серьезной мощной коррупции, которая присутствует в этом крае. Ни для кого не секрет, что чиновничий аппарат во главе с Дарькиным, губернатором края, набивает, можно сказать, карманы за счет федерального бюджета и за счет нас, бизнесменов. Я, извиняюсь, замерз очень. Хотелось бы знать, сколько еще на своем посту пробудет губернатор Дарькин, который ведет этот весь беспредел, контролирует его от начала и до конца? Мы возмущены и хотим услышать ответ. Спасибо.

Путин:

- Андрей Викторович, два слова просто по мосту еще. Директор стройки сказал, что проведен экспресс-анализ, экспертиза такая быстрая, но, я думаю, что этого недостаточно. Надо провести серьезную и глубокую экспертизу. Так, чтобы она не мешала ходу строительства. Нужно посмотреть, в каком состоянии после пожара находятся несущие конструкции, другие элементы. Это серьезный объект инфраструктуры и здесь не должно быть никаких сбоев. Здесь нужна твердая уверенность в том, что все идет по технологическим нормам. Прошу вас это сделать.

Теперь второе. По поводу местных властей, коррупции и так далее. Дело не только в коррупции, насколько я понимаю, очень много вопросов, связанных с криминалом в крае. Больше, чем в каком-либо другом регионе РФ. К сожалению. Я уже говорил о критериях, которые выработало правительство, критериях по результатам социально-хозяйственной, экономической деятельности. Но есть и другие, конечно, критерии, на которые следует обратить внимание. Я уже сказал, что в целом, опираясь и на результаты последних внутриполитических событий, можно определить доверие граждан к тому или иному руководителю региона. Надеюсь, что и сами руководители это поймут и примут соответствующее решение. Сейчас не хочу забегать вперед, но то, что вы сегодня сформулировали и сказали, мною, безусловно, будет учитываться в будущей работе.

И. Кудрявцев:

- У нас в студии находится настоятель домового храма Московского университета храма святой великомученицы Татьяны, которую верующие студенты считают своей небесной покровительницей, священник отец Максим Козлов. Вам слово.

Козлов:

- Я отвлекусь от политики и от экономики чуть-чуть. Владимир Владимирович, вот известно, что на нашей родине все было достаточно хорошо, когда главными были три человека – врач, учитель и священник. Это понятно от противного. Потому что, если лекарь–калекарь, учитель-мучитель, а поп-толоконный лоб, то мало не покажется. А можно сказать положительно – что мы делаем вместе общее дело. Мы утешаем, лечим, воспитываем и образовываем. Сейчас что касается церковно-государственных отношений, в отношении того, чтобы утешать и лечить, уже более-менее нормально. В колониях у нас, ну и в сходных учреждениях, более тысячи храмов и молитвенных комнат. А при вузах меньше 50. И вот если тут подумать, при всем уважении к нашим заключенным, будущее нашей родины, наверное, больше связано со студенчеством и хотелось бы надеяться, что в этой области, где мы будем вместе воспитывать и образовывать, какие будут прорывы? И еще одно пожелание. Вот нас, священников, пусть ругают, это нам полезно. Пусть нам только дают возможность вести диалог. И тут больше надежда на федеральные органы. Потому что вот Алексей Алексеевич Венедиктов, знаете, сколько дает времени? 4 минуты в неделю религиозной программе на самой демократической станции. Но вот пусть говорят побольше хорошего об учителях, врачах, библиотекарях и музейных работниках. Пусть не бизнесмен, бармен и шоумен будут главными лицами на телевидении, а люди, на которых Россия стоит. Это как пожелание.

Путин:

- Люди демократических убеждений считают, что не нужно давать много эфирного времени представителям наших традиционных конфессий. Я сейчас не хочу вступать в полемику, хотя у меня здесь есть что сказать. Потому что, конечно, у нас светское государство и мы все-таки не должны об этом забывать. Я лично сторонник того, чтобы характер светского государства у нас оставался и укреплялся. Вместе с тем, мы утратили определенные ценности советского периода, связанные с кодексом строителя коммунизма, с моральным кодексом строителя коммунизма, но если мы заглянем в моральный кодекс строителя коммунизма, это выдержки из Библии на самом деле. И ничего нового человечество не придумали. Наши традиционные конфессии – и буддисты, и христиане, и иудеи, и мусульмане – в целом они придерживаются базовых ценностей, нравственных, моральных ценностей. По сути, придерживаются одних и тех же позиций. И, безусловно, это то, что нам вместе надлежит укреплять. И других ценностных ориентиров у нас нет и вряд ли в ближайшее время появятся. Что касается студенчества и вообще образовательной сферы, то вы не можете не знать, вы в МГУ работаете? – что здесь целая программа у нас существует. Можно по-разному к ней относиться и критически посмотреть на нее, и там действительно много элементов, которые нужно критиковать и искать, как можно ее улучшить. Но все-таки развитие системы высшего специального образования, среднего образования, профессионального на уровне ПТУ и лицеев, оно находится в сфере нашего внимания и будет находиться дальше. Что касается высшего образования и науки, я говорю не только о многократно увеличивающемся в последние годы объеме финансирования этой сферы, но и о вновь оговоренных подходах. В частности, МГУ и Петербургский университет выделили в отдельную категорию вузов, по которым созданы отдельные программы развития на правительственном уровне. С отдельным финансированием, с ускоренным и в больших объемах. Мы создали систему федеральных вузов и целую сеть по всей стране исследовательских университетов. И по каждому из них приняты решения по дополнительному финансированию. Мы приняли программу грантовой поддержки талантливых людей. Приняли программу грантовой поддержки ученых. Именно ученых, которые предлагают интересные, перспективные в стратегическом плане идеи. Не вузы конкретно финансировать или научные центры, а конкретных ученых. И это очень интересная программа получается. Эту сферу мы будем самым активным образом поддерживать и развивать. А что касается деятельности религиозных конфессий в учебных заведениях, повторяю еще раз, мое личное мнение в том, что мы должны поддерживать и сохранять светский характер нашего государства, но, конечно, деятельность религиозных конфессий с учебных заведений, так же, как и в армии и в местах лишения свободы не запрещена и будет только приветствоваться.

Мацкявичюс:

- Владимир Владимирович, вопрос, который только что попался на глаза. Он больше относится к предыдущей нашей теме, Владивостоку, но поскольку он важный, его целесообразно задать, пока мы далеко не ушли.

Кадровые ошибки в назначении ряда губернаторов очевидны. Мезенцев, Ипатов, Михальчук, Юрченко, Нелидов, Бровко – список можно продолжить. Мы, жители Ульяновска, в основном проголосовали против партии «Единая Россия», потому что хотели добиться отставки губернатора Сергея Морозова. Ольга из Ульяновска.

И еще вопрос Алексей Шацкова из Волгоградской области. Правда, что регионы, не поддержавшие правящую партию, будут исключены из программы социального развития РФ?

И, как следствие, вопрос, встречающийся чаще всего. Не пора ли вернуться к прямым губернаторским выборам?

Путин:

- Это важный вопрос. Что касается того, что кто-то будет исключен по результатам голосования, это полная чушь. Это как не придете на выборы, мы вам свет отключим и канализацию закроем. Конечно, это ерунда. Ни одно здравомыслящее правительство никогда таким образом поступить не может. И наше никогда не поступит. Вопрос не в политических предпочтениях, а вопрос в долге государственных служащих на таком уровне, как правительство или даже регион, перед своими гражданами. Это фундаментальные вещи абсолютно. Ничего никто сокращать не будет, не посмеет просто. Это первое.

Второе. Что касается самого важного вопроса – выборность или невыборность губернаторов. Я не буду скрывать, я уже об этом говорил и хочу сказать еще раз. Сегодняшний способ приведения губернаторов к власти я придумал лично, сам придумал, никто не советовал. И скажу почему. Давайте вспомним, когда и в каких условиях это было сделано. Это было сделано в начале 2000-х годов, когда у нас полыхала гражданская война на Кавказе, когда многие губернаторы (прямо надо сказать) приходили к власти путем якобы прямых выборов тайных, но опирались при этом на местные полукриминальные элиты и, что особенно опасно и важно было тогда, сосредоточили в своих руках большую экономическую власть, да еще сидели в Совете Федерации и имели неприкосновенность как депутаты парламента. Но что особенно было тревожно и что меня очень беспокоило, с целью прихода к власти не брезговали ничем, не только опирались на полукриминальные структуры, но и опирались на националистические группы, на сепаратистские группы, и очень легко было порождать этот сепаратизм в регионах РФ. А у нас сложно созданная страна с национальными формированиями. И я хочу, чтобы и те, кто в зале сидят, и вообще граждане всей страны знали, чем было продиктовано это решение. Не тем, что хотелось сосредоточить в своих руках больше властишки. Да нет, конечно. Это было продиктовано желанием страну сохранить и собрать вместе, не допустить раскачивания.

Конечно, мы в известной степени прошли период становления и укрепления наших властных структур и государства в целом. И, разумеется, я и сейчас вижу, здесь претензий много – из Владивостока прозвучало, в том вопросе звучит, я знаю эти претензии. Я исходил из того, что если президент предлагает Федеральному собранию, то Федеральное собрание, выбранное всеми гражданами, проживающими в регионе, прямым тайным голосованием, делает определенную селекцию и отбор. Кстати, этот механизм работает отчасти. Я помню, когда мы предлагали, скажем, в Волгоград, и волгоградские депутаты сказали: нет, за этого кандидата не проголосуем ни при каких обстоятельствах, даже при всем к вам уважении. И мы пошли на то, чтобы внести другую кандидатуру. В Нижнем, по-моему, тоже так было. Но сейчас я тоже вижу, что, может быть, этого недостаточно. Нужно сделать следующий шаг в развитии нашей политической системы. Я думал над этим. Например, считаю возможным. Обязательно нужно сохранить этот фильтр на уровне президента, чтобы отсекать приход во власть людей, которые будут опираться на какие-то полукриминальные или, не дай бог, сепаратистские силы, в том числе и в национальных республиках. Я хочу, чтобы все это поняли, это крайне важно для России. Как вариант, надо подумать об этом, чтобы все партии, которые приходят в региональный парламент путем прямого тайного голосования, предлагали президенту своих кандидатов на должность губернатора, руководителя региона. Вот эти предложения проходят через президентский фильтр, и он выносит эти кандидатуры уже не на депутатов Заксобрания, а на прямое тайное голосование всего населения, проживающего в регионе. Вот этот шаг, мне кажется, вполне возможен и обоснован.

Конечно, за президентом нужно будет оставить негативный контроль, то есть право отстранения от должности в случае совершения каких-то действий, связанных с осуществлением властных полномочий губернатором. Примерно то же самое, в принципе, можно сделать, надо только додумать всякие элементы этой конструкции, с формированием верхней палаты парламента, вплоть до прямых выборов. Тоже пропустить через такой президентский фильтр кандидатов от партий, которые побеждают на региональных выборах, и выносить их кандидатуры на суд граждан, проживающих на этой территории, и формировать верхнюю палату парламента, Совет Федерации, с помощью прямых тайных выборов, тайного голосования.

Мацкявичюс:

- Институт выборов губернаторов тоже в определенной мере, получается, возвращается?

Путин:

- С теми поправками, о которых я сказал. Я считаю, что сейчас это возможно. В целом потом можно посмотреть, как работает этот механизм. Пройти этот этап. Можно и напрямую просто уже перейти к самовыдвижению. Но вот сегодня этих кандидатов, безусловно, я в этом уверен, нужно пропускать через президентских фильтр. Именно президентский. Еще раз повторю. Партии, вошедшие в региональный парламент, предлагают президенту своих кандидатов на должности губернаторов. Он вправе отклонить те или иные кандидатуры, тогда партия предлагает другую. Пока не появится нужный кандидат. А потом всех их выносят на суд граждан, на прямое голосование. Мне кажется, вполне приемлемая вещь для страны, которая гарантирует нас и от рисков, имея в виду сложный характер нашей федерации, и в то же время усилит влияние граждан на формирование высшего в регионе уровня власти.

Валерий Абисалович Гергиев:

- Владимир Владимирович, за вами карта огромной страны. Отдельное вам спасибо за то, что в таком же она сейчас перед нами – такая огромная и могучая. Это первое. Я сам вырос в Осетии, поэтому у меня есть причины говорить то, что я сейчас говорю. Второе – я живу в Петербурге и возглавляю крупнейший театр.

Хотелось бы рассказать вам короткую историю. Величайший русский композитор ХХ столетия Сергей Прокофьев подарил Мариинскому театру партитуру балета «Ромео и Джульетта», ныне знаменитейшее произведение. И после весьма успешной премьеры неожиданно встретился с человеком, который его остановил и спросил – вы композитор Сергей Прокофьев? - Да. - Я слышал ваше произведение. Безобразное. Мне страшно не понравилось…

Но хочу сказать, что Сергей Прокофьев после сочинения «Ромео и Джульетты» сочинил еще огромное количество очень знаменитых произведений, в том числе свои знаменитые военные произведения…. Это и «Война и мир», и «Пятая симфония». Почему я утруждаю сейчас всех, вспомнив это? Россия – это не только страна нефти и газа, это еще и страна величайших писателей, поэтов, композиторов. Мне кажется, что доверяйте своему инстинкту и мне очень импонирует то, что наш разговор сегодня не идет вокруг удач или неудач «Единой России», а идет разговор о России. Вот за это второе спасибо.

Путин:

- Валерий Абисалович, вам спасибо за поддержку, мы с вами давно знакомы и дружим. Вы сейчас сказали про Прокофьева, про его музыку к балету «Ромео и Джульетта». Это очень хороший пример того, как все быстро меняется и оценки меняются. Вы помните, наверное, когда эта музыка была представлена зрителю, то некоторые очень известные и очень авторитетные люди в этом мире сказали – нет повести печальнее на свете, чем музыка Прокофьева в балете. И вот с тех пор очень многое изменилось. И оценки изменились. И так же в нашей жизни очень многое меняется. Я думаю, многое из того, что мы делали недавно и делаем сегодня, все-таки будет получать объективную оценку в будущем. Надеюсь на это. Для этого мы и трудимся, чтобы реально изменить ситуацию к лучшему. Что касается города Петербурга, я его люблю так же, как и вы. Я там родился, это моя малая родина. И, конечно, не забываю про другие регионы, и буду делать все для того, чтобы Питер поддержать. Вы упомянули про деятелей культуры вообще, а здесь вот кто-то сказал о библиотекарях, о работниках культуры в регионах. Это крайне важная тема. Потому что это очень важная составляющая нашей жизни – эти люди. Их работа очень важная составляющая нашей жизни. Они, конечно, нуждаются в поддержке. Они по уровню зарплаты сегодня на одном из самых последних мест. Я вчера только на эту тему говорил с министерством финансов, дал поручение посмотреть, что можно сделать дополнительно в этой сфере. И очень рассчитываю, что такие предложения будут подготовлены. Мы, безусловно, в этом направлении будем двигаться, будем искать дополнительные возможности региональных бюджетов и федерального для того, чтобы эту категорию работников поддержать. Так же, как и тех, кто работает в дошкольных детских учреждениях.

Гергиев:

- Здесь хочется сказать о том, что огромные уже есть свершения налицо. Например, Петербург сегодня перестал загрязнять Балтийское море. Об этом мало кто знает .Я вчера был в Финляндии, только об этом и говорили – что Петербург сейчас, оказывается, едва ли не… просто сбросы в Балтийское море, очень больное море, для нас это страшно важно, для Питера, оказывается, водоканал и глава водоканала Кармазинов смогли за буквально 5-6 лет добиться того, чтобы финны завидовали. И мы это знаем, это так. А, с другой стороны, я знаю о том, что Новосибирск, крупнейший российский центр, не имеет концертного зала. Я знаю, что до 2018 года появятся стадионы, шикарные, современные, мощные. Пусть у каждого стадиона или на каждый один мощный стадион будет шикарный концертный зал. Кстати, он не может стоить больше миллиарда рублей. Он будет шикарный, мирового класса. Если он стоит больше, считайте, что уже вас начинают обманывать. Вот такой совет практический.

Путин:

- Как сейчас идет реконструкция Маринки сейчас?

Гергиев:

- Мне кажется, через полтора года, самое позднее, в Петербурге, в одной из культурных европейских столиц, будет комплекс, который не уступит, по крайней мере, по мощи своей, по размаху, ни одному американскому, или китайскому, или японскому, мы еще десять лет назад безнадежно отставали. Мне кажется, здорово, что правительство и вы тогда поддержали строительство второго театра. Потому что, кроме Парижа, ни один город в мире не имеет два совершенно разных здания под единой дирекцией и, мне кажется, Петербург от этого выиграет. Спасибо, что и сейчас вы поддержали. Я пришел сюда не комплименты делать и благодарить, я даже не знал, о чем буду говорить, но вот, мне кажется, забывая о том, что и Петр Великий, и Екатерина Великая, и во многом, и в ХХ столетии создавались такие культурные сокровища или создавались такие сокровищницы, мы еще и поэтому во всем мире сегодня себя чувствуем уверенно. Хоть у нас ядерная мощь… Но еще и поэтому тоже – здорово, что мы так развиваемся, правда?

Путин:

- Валерий Абисалович, не переманивайте, пожалуйста, из Большого театра ведущих артистов.

Гергиев:

- Из Большого театра ушли балетные танцовщики, я думаю, они туда же и вернуться. На самом деле, Мариинский театр самодостаточен, но самое главное, чтобы обратили внимание, и вся Россия об этом может сегодня задуматься, мы в Петербурге выступаем 530 раз в год.

Путин:

- Я знаю, что вы восстановили концертную деятельность по территории России.

Гергиев:

- Да, у нас где-то 10-12 регионов только в рамках Пасхального фестиваля. Это, пожалуй, самая интересная часть нашей работы.

Путин:

- Я помню, как вы вместе с оркестром приехали в Южную Осетию и выступали на развалинах. За это вам отдельное спасибо.

Мацкявичюс:

- Вопрос из Интернета, который пришел на наш сайт. Говорят, что события 5-6 декабря в Москве и Санкт-Петербурге вызвали растерянность в Кремле. Писали даже, что там постоянно шли экстренные совещания по ночам.

Владимир Владимирович, это правда?

Путин:

- Меня не вызывали на эти совещания, я не знаю. Скажу откровенно, я что-то растерянности там не заметил. В это время я пытался (и пытаюсь до сих пор) научиться играть в хоккей. Я как корова на льду до сих пор пытаюсь там что-то изобразить, и не очень обращал внимания на то, что происходит. Но растерянности никакой в Кремле не заметил. Хотя я давно там не был, честно говоря.

Владимир Соловьев:

- Владимир Владимирович, извините, буду резок. Потому что люди звонят и говорят: возникает ощущение, что наступило время, когда власть знает, как живет народ, и с интересом народу рассказывает о его жизни. Исходя из этого, главные коррупционеры в стране это мелкие чиновники и гаишники, а светочи мудрости и порядочности засели в правительстве и в администрации. Вы призывали к посадкам, звучали жесткие слова, но повторяется время русских классиков, фразы жесткие, но то ли своих не сдаете, то ли наверху другие законы. И каждый раз защищаете правительство, говоря, что они высокие профессионалы, а нам негоже о них судить.

Владимир Владимирович, скажите, пожалуйста, конкретно, по фамилиям, увидим мы когда-нибудь новых людей, и начнутся ли посадки? Хотя я понимаю, что, как правило, в нашей стране борьба с коррупцией это национальная забава и начинается с того, кто такой вопрос задает.

Путин:

- Вот с вас и начнем сейчас. Но не с вас лично, а вообще. Я знаю, и ко мне тоже обращались разные люди по поводу того, что средства массовой информации используют свое монопольное положение в отдельных сегментах для того, чтобы решать в том числе экономические вопросы. И говорят: сделайте так, иначе мы вас вытащим и покажем про вас то-то, скажем это. Это в принципе и на муниципальном уровне управления, на региональном, на федеральном, в Думе, в правительстве, в СМИ, в медицине. А что, про медицину мало говорят, что там коррупция, мздоимство и т.д.? Что, мало разве говорят про аналогичные явления в сфере образования? Это беда всего нашего общества. Создавать из этого желание попасть на волну и понравиться, кого-то, извините, уконтропупить, схватить и посадить во что бы то ни стало, показать свою крутизну – это самое простое, что мог бы сделать человек в моем положении. Но у нас 4 с лишним тысячи уголовных дел, возбужденных по взяткам и коррупции. Почти 300 доведено до суда, десятки осужденных. Это модная тема, и ее нельзя забывать - борьба с коррупцией, с криминалом, в том числе и прежде всего во власти. И власть сама заинтересована в очищении. Но никакой кампанейщины здесь недопустимо. У нас есть примеры, когда губернаторов в тюрьму сажали, и они отбывают целиком срок в местах лишения свободы. Целиком, их никто не выпускает. У нас есть примеры в новейшей истории, когда на уровне заместителей министра сажают в тюрьму. В тюрьму и расследуют в рамках уголовного процесса. Но здесь есть еще и вопрос не кампанейщины, а вопрос качества работы правоохранительных органов. Все это требует определенного баланса, серьезного подхода и ритмичной работы по всем направлениям. Ритмичной, жесткой и последовательной, а не предъявления этого в качестве своих достижений для текущей политической конъюнктуры. Этого мы делать не будем. Но бороться будем обязательно. Будем бороться последовательно, настойчиво и жестко. Не знаю, 4 с лишним тысячи дел это много или мало? Наверное, немало. Важно качество. Вообще в любом случае, и вы знаете, вы человек жесткий, я иногда вижу то, что на экране происходит, когда вы работаете, самое главное – это не жесткость наказания, а неотвратимость наказания. Вот этого нам нужно добиваться.

Мацкявичюс:

- Вопрос с сайта. На днях исполнилась годовщина беспорядков на Манежной площади, спровоцированных убийством футбольного фаната Егора Свиридова. Вы тогда ездили к болельщикам, разговаривали с ними. Тогда вас стали обвинять в том, что вы разыгрываете карту русского национализма. Почему вы это сделали тогда, и не желаете ли о той встрече сегодня?

Путин:

- Нет, конечно, не жалею. Во-первых, с этими людьми надо встречаться, работать, объясняться. Если это не происходит на каких-то других уровнях, значит, и мне приходится иногда этим заниматься. Хотя я считаю, что с фан-клубами работать надо постоянно. И в целом люди позитивно настроены. Там разные, конечно, есть, и проявления есть. И за границей есть. А что, мы не видим, как за границей громят магазины или стадионы? Что, этого нет, что ли? Мы чем отличаемся в этом смысле от других? Да ничем. То, что произошло убийство болельщика, это трагедия, которая и страну всколыхнула, и некоторые проблемы нашего общества вскрыла. Но говорить о том, что кто-то разыгрывает какие-то карты националистические, абсолютно неверно. Я напомню, я предложил встретиться не только представителям фан-клубов Москвы, а представителям фан-клубов со всей России, в том числе и с Кавказа. Предложил им в знак памяти о погибшем их товарище. А я считаю, что это их товарищ, вне зависимости от того, где эти фан-клубы созданы и за кого они болеют, это единое сообщество. Предложил им всем вместе поехать и возложить цветы. И все, в том числе и приехавшие из других регионов, с Кавказа, в том числе и с юга, встали и поехали со мной на кладбище, возложили цветы. Я считаю, что это такой символический знак, который должен послужить примером. И, конечно, ни в коем случае нельзя допускать ничего подобного в будущем. Когда человек гибнет, это всегда трагедия. Слава богу, что и правоохранительная система все-таки довела под напором общественности до логического завершения свою работу и наказала виновных.

А что касается всего, что с этим связано, посмотрите, о каком шовинизме или русском национализме там может идти речь? Те, кто призывал к расправам, - нет ни одной русской фамилии. И те, кто совершал убийство или был причастен к убийству, - тоже нет ни одной русской фамилии. При чем здесь великодержавный шовинизм? Посмотрите на фамилии осужденных. Ни одной русской фамилии там нет. Так что давайте не будем провоцировать русского мужика. А то так можно спровоцировать, а потом не успокоить его.

Звонок из Санкт-Петербурга, Александр:

- Здравствуйте. Владимир Владимирович, скажите, пожалуйста, может быть, хватит уже сегодня кормить Кавказ? Спасибо.

Путин:

- Да, такой тезис я слышал. И многократно. Но ведь проблема в том, что в последние годы в крупных городах страны появляется все больше и больше выходцев с Кавказа. И далеко не все из них вписываются в ту культурную среду, в которую они попадают. Я должен сказать, что и люди приезжают часто сами не подготовленными. Ни образовательного нет уровня, ни профессиональной подготовки. Они ищут просто лучшую долю, ищут возможность трудоустроиться. И это вызывает законное часто раздражение тех, кто проживает в том или ином населенном пункте. Какой выход отсюда? Самое основное, что нужно делать, самое главное – это нужно развивать производительные силы, создавать новые рабочие места на самом Кавказе. Ведь совсем недавно еще говорили – ой, какой ужас, не могут Грозный восстановить столько лет, он выглядит как Сталинград после войны. Ну и что, нам оставить Грозный в таком состоянии, что ли, было? Я знаю, что к Кадырову много там претензий, но он восстанавливает Чечню. И Грозный восстановил так, как до сих пор многим не удавалось это сделать. Много говорят о коррупции вообще и особенно о коррупции на Кавказе. Но я уверен, что коррупционная составляющая в Чечне минимальная. Нам нужно развивать производство, экономику, социальную сферу таким образом на Кавказе, чтобы оттуда людям уезжать никуда не хотелось, чтобы они могли реализовывать себя в своих родных местах. А для этого, если мы хотим сохранить единство нашего государства, нужно вкладывать деньги и туда. Конечно, разумное должно быть вложение. У нас сейчас несколько программ федеральных существует по развитию юга страны. Одна таки называется – Юг России. Вторая по Чечне, третья по Ингушетии. Да, нужно туда деньги вкладывать. Но это не значит, чтобы туда бездумно надо вваливать эти деньги, чтобы они там растаскивались. Нужно делать это осознанно, целевым образом и добиваться эффективности вложения этих средств. Но делать это придется. Кстати, в том числе, и для того, чтобы уменьшить количество тех, кто пополняет ряды бандформирований.

Ситтель:

- Пришло еще такое смс-сообщение – хватит кормить Москву!

Путин:

- Ну, что по поводу Москвы? Как в советские времена шло финансирование потребностей регионов? Работал Госплан и работа региональных чиновников заключалась в том, чтобы приезжать в соответствующую структуру Госплана и выбивать фонды – деньги на развитие территории. Что произошло в новейшей истории России? Мы уже с доктором Рошалем дискутировали. Вот со здравоохранением. Все передали в регионы, а у них бюджетная обеспеченность очень разная. И с чего она начала складываться? Не из того, кто сколько фондов добыл из Госплана, из центра, а из собственной налоговой базы. А налоговая база с учетом неравномерного развития производственных сил по территории страны разная у разных регионов страны, у разных округов и разных субъектов федерации. И люди не виноваты в этом. Это создавалось десятилетиями. Поэтому стоит задача выравнивания, во-первых, по территории. И один из способов выравнивания – это более справедливое распределение налогов по территории страны. У нас, например, инфраструктурные монополии такие, как Газпром, электросетевые компании, как Транснефть и некоторые другие, они работают по всей территории страны, но центр прибыли у них и центр уплаты платежей в Москве находится. Поэтому уровень бюджетной обеспеченности Москвы в разы выше, чем по некоторым территориям. И вот эту ситуацию, конечно, нужно постепенно менять. Да, инфраструктурным компаниям так удобно, они делают это не потому, что хотят Москву кормить, а потому, что удобнее так технологически для них работать. Но им нужно будет выстраивать работу и по-другому. Имея в виду обеспечение бюджетной составляющей тех регионов РФ, где они осуществляют конкретную коммерческую деятельность.

А. А. Аслаханов:

- Я честно скажу, что я возмущен был содержанием вчерашних звонков. Это тотальное нарушение конституционных прав наших граждан. Особенно в социальной сфере. Это связано с пенсиями, с ремонтом жилья и так далее. Владимир Владимирович, я считаю, что нужно было бы тогда подвести итог вот, оказать помощь абсолютно всем, кто просит… Ну а чиновников, которые препятствуют, нужно с ними разобраться, потому что так издеваться над людьми просто преступно. И один хотел бы вопрос вам задать. Вы неоднократно подчеркивали, что мы многонациональное государство и многоконфессиональное. Мы очень гордились, что за всю нашу многовековую историю у нас не было никогда конфликтов на этой почве. Но сейчас нас загоняют по национальным квартирам. То, что сейчас происходит, очень тревожит. В многих небольших даже государствах есть министерства по делам национальностей, которые решают эти вопросы. Может быть, есть смысл восстановить министерство по делам национальностей, которое на профессиональном уровне занималось этим вопросом? И последнее. Позавчера я был на конференции, которую проводила Торгово-промышленная палата, там просили меня выразить вам огромную благодарность, что вы первый объявили войну контрафакту… Спасибо.

Путин:

- Что касается конфтракта. Непростая, казалось, работа. К нам много было претензий со стороны наших иностранных партнеров. Этот контрафакт забрался, к сожалению, и на некоторые оборонные предприятия, на которые доступ проверяющих организаций ограничен. В том числе, даже сотрудникам МИД. Но мы двигаемся по этому пути достаточно последовательно, в том числе, и в рамках присоединения к ВТО. Думаю, что завтра должно состояться окончательное решение по этому вопросу. Мои коллеги находятся сейчас за границей, в Брюсселе, по-моему. Мы будем и дальше работать. Но не могу сказать, что мы все сделали в сфере борьбы с контрафактом. Много проблем, которые наносят ущерб не только нашим зарубежным партнерам, но и отечественным производителям. В том числе, и в сфере производства такой гуманитарной продукции. Я имею видео-, аудиоматериалы… Безусловно, правильно сформулировать вопрос, связанный с тем, что мы здесь недорабатываем. Будем и дальше работать, будем совершенствовать наши правовые нормы и правоприменительную практику.

Второе – что касается вопроса чрезвычайно важного, касающегося того, что нас стараются загнать по национальным квартирам. Конечно, это недопустимо. Есть один вопрос, который мы должны будем решать. Это вопрос, связанный с инфраструктурными возможностями крупных городов. В советские времена была прописка, потом ее отменили, Конституционный суд сказал, что она незаконна. Но есть вопросы, связанные с регистрацией, с рынком труда в крупных городах, с возможностями медицинского обслуживания, с транспортной инфраструктурой. Здесь, на мой взгляд, нужно решить вопрос с равномерным развитием производительных сил, с равномерным развитием социальной инфраструктуры на всей территории страны. Так, чтобы люди в своих родных местах могли чувствовать себя комфортно и связывать свое будущее с этой территорией.

Путин:

- Вы будете дальше принимать участие в соревнованиях ветеранов по борьбе самбо? Аслаханов не только принимает участие, он регулярно выигрывает чемпионаты мира самбо до сих пор, что меня, честно говоря, удивило, если не сказать, потрясло. Честно говоря, я даже обомлел, когда последний раз увидел его на ковре, увидел, что и как он там делает. Просто здорово.

Аслаханов:

- Вам спасибо, что я вновь вернулся в спорт и выполняю ваше поручение. Владимир Владимирович, у меня в вопросе было целесообразное создание министерства.

Путин:

- Да. По чиновникам, которые черствы к людям, я уже говорил, здесь добавить нечего. Конечно, нужно с этими людьми разбираться, нужно создавать условия, при которых люди будут чувствовать прямую отдачу от аппаратов различного уровня. Что касается Министерства национальностей, у нас этот вопрос погружен в Министерство регионального развития, но вы правы, видимо, этого недостаточно. Потому что в Министерстве регионального развития сосредотачивается внимание прежде всего на вопросах социальных и экономических, а проблемы национального благополучия практически уходят на второй план. Вопрос национального развития, взаимодействия этносов в России уходят на третий план. В условиях нашей страны сегодняшняя структура явно не отвечает требованиям дня. Я думаю, что вы правы, мы обязательно подумаем над этим. Спасибо.

Мацкявичюс:

- Прошу наших режиссеров включить Северный Кавказ.

Ставропольский край, поселок Новотерский. Там работает наш обозреватель Илья Канавин.

Канавин:

- Это поселок Новотерский. Мы на заводе, где разливают знаменитую прекрасную минеральную воду. Вообще это Кавказские Минеральные Воды, и здесь можно было бы поговорить об интересных, серьезных вещах, о том, как здесь отдыхали многие русские цари, многие советские партфункционеры, космонавты, миллионы советских людей, о том, что будет с этим регионом через 5-10 лет. Но коль скоро так повернулся разговор, то я возьму на себя смелость показаться не очень гостеприимным по отношению к тем, кто нас здесь принимает, и предоставлю слово людям, которые специально приехали на эту «линию», имея вопросы больные и очень серьезные, важные для Северного Кавказа.

- Меня зовут Сыроваткин Александр, я преподаватель Пятигорского лингвистического университета. Я бы хотел вернуться к Кавказу. В сферу моих научных интересов входит сбор и анализ данных о межнациональных и межрелигиозных проблемах, возникающих в нашем регионе. В последнее время в Ставропольском крае очень остро стоит вопрос о взаимоотношениях местного населения и людей, приезжающих сюда из соседних республик на постоянное место жительства, учебу или лечение. Местное население очень раздражает вызывающее поведение приезжающих, нежелание их выполнять законы местные, бравирование оружием личным, а также демонстрация своего финансового превосходства. Кстати, последнее позволяет жителям Ставропольского края говорить о несправедливом распределении средств среди субъектов Северокавказского федерального округа. Даже появилось такое расхожее мнение, что приезжие хотят жить не вместе с нами, а вместо нас.

Собственно, вопрос. Владимир Владимирович, собирается ли власть изменить данную ситуацию, или же мы имеем риск того, что нарастающее недовольство может быть использовано некими силами, которые разожгут межнациональный конфликт у нас в регионе?

Путин:

- Собственно говоря, мы уже начали обсуждать эту тему. Вопрос, безусловно, чрезвычайно острый, и от того, как мы будем его решать, многое зависит в нашем будущем. Вы наверняка знаете, что это вопрос, который не является чем-то исключительным, российским. Это не является исключительно российской проблемой. В Европе происходит практически то же самое. Я многократно разговаривал с моими коллегами в европейских странах. Знаете, в одной из стран мой бывший коллега, премьер, говорил, что люди, приезжающие из Северной Африки, лет по 10 живут в стране и не говорят на местном языке. Какие проблемы там сейчас с выходцами из исламских государств, Северной Африки, мы знаем. Более того, люди, настроенные весьма демократически, воспитанные на этих принципах, на толерантности, как там сейчас модно говорить, заявили о полном провале этой политики в Европе. Разница у нас заключается в том, что если там приезжие граждане иностранные государств, то у нас те, кто приезжает из других регионов, в частности, с Северного Кавказа, это граждане Российской Федерации. И мы не можем ущемлять их в правах. Вместе с тем, я сейчас, отвечая на один из вопросов, сказал и могу повторить то, что было мною сказано. Мы должны учитывать особенности каждой российской территории. А те, кто приезжает жить, учиться, работать на другие территории РФ, и живут среди граждан с несколько другим культурологическим и историческим корнем, должны с уважением относиться к местным обычаям, культуре и традициям того населения, куда они приехали жить. Всякое другое поведение должно встречать соответствующий ответ, прежде всего со стороны органов власти. Дабы не раздражать местное население, не приводить к конфликтам. Конфликты нам не нужны. А поэтому все должны соблюдать определенные нормы.

Есть еще один способ решения проблемы. Да, Конституционный суд сказал нам о том, что прописка является незаконной. Но регистрация по месту нового жительства, работы либо учебы является законной. Вопрос в том, что мы делаем и делали до сих пор в связи с нарушением этой регистрации. Повторяю еще раз, речь прежде всего идет об ограничениях, связанных с инфраструктурой. И с тем, что люди, которые приезжают из одних регионов жить, учиться и работать в другие регионы, часто сами попадают в достаточно сложную ситуацию. Потому что и рабочих мест не хватает, где они собирались жить и работать, есть проблемы с трудоустройством, с устройством на жительство, с получением страховки, с медицинским обслуживанием. Потому что возможности региона, куда они приехали, и так уже на пределе. Поэтому, на мой взгляд, ничего страшного нет, если мы пойдем по пути ужесточения правил требований регистрации. Ужесточение по отношению к тем, кто нарушает эти правила, скажем, предоставляет свое жилье для прописки 20-30 и более человек в комнату в 10 кв. метров, что явно липой является. Также по отношению к приезжим, которые нарушают эти правила регистрации. И мы ничего другого не придумаем, чтобы ужесточать эту ответственность, вплоть до уголовной. Такое было в практике бывшего Советского Союза, и ничего предосудительного я здесь не вижу. Если мы не хотим довести это дело до конфликтов. Но тех, кто живет в рамках соответствующих норм и законов, кто не нарушает ничего, мы ущемлять не можем и не должны, если хотим, чтобы все наши граждане, где бы они ни жили, чувствовали себя полноценными гражданами Российской Федерации.

Саранск, Оксана:

- Владимир Владимирович, вот Михаил Прохоров собирается баллотироваться в президенты. Скажите, пожалуйста, ваше отношение к этому?

Путин:

- Михаил Дмитриевич Прохоров гражданин России, достигший определенного возрастного ценза и имеет право принимать участие в выборах президента Российской Федерации. Я знаю, что Михаил Дмитриевич собирался и предпринял попытку организации партии, в нашем политическом лексиконе это правая партия. Но возникли проблемы, которые многим известны, но Михаил Дмитриевич человек последовательный, он от своего не отступает. Я так понимаю, что он принял решение использовать новую площадку для того, чтобы продвигать те идеи, которые он считает правильными для нашей страны. Он действует в рамках закона, Конституции, так же, как и любой другой человек, имеет на это право. Я не хочу сказать, что желаю ему успеха, потому что я тоже собираюсь выдвигать свою кандидатуру, но уверен, что это будет достойный, сильный конкурент.

Звонок из Мурманска:

- Здравствуйте, Владимир Владимирович. Почему в стране нет реальной оппозиции? Почему Минюст не дает возможности зарегистрировать партию народной свободы Михаила Касьянова?

Путин:

- Судя по тому, что я видел в последнее время на экранах телевизоров, в сети Интернет, на радио, во многих СМИ, здесь приводились выдержки из журналов и газет, которые там вашего покорного слугу посылают по определенному адресу, пытаются какие-то ярлыки приклеить и т.д., говорить, что совсем уже у нас нет оппозиции и люди не могут выразить свое мнение, наверное, это было бы таким художественным преувеличением. Ну а что касается партии и регистрации – вы знаете, мы в свое время исходили из того, что наша многопартийная система находится в стадии становления. И нужно создать такие условия, чтобы какая-то группа людей, если она претендует на то, чтобы называться партией, имела представительство в определенном количестве территорий Российской Федерации и пользовалась поддержкой определенного количества граждан России. Иначе это не партия, а общественное движение. Здесь, на мой взгляд, ничего страшного нет. Во-вторых, есть еще одна очень важная вещь, на которую я бы хотел обратить внимание. Я уже говорил это применительно к способу приведения к власти губернаторов. У нас все можно сделать. Можно либерализовать и регистрацию партии. В нашей стране нельзя сделать только одного – нельзя создавать региональные партии, в том числе, в национальных республиках. Потому что это тут же выльется в какой-нибудь сепаратизм и национализм, от которого, прежде всего, пострадают жители этих регионов и вся страна в целом. Но, повторяю, в этом смысле тоже, конечно, можно предпринять шаги в сторону либерализации там и регистрировать мелкие какие-то партии. Но тогда нужно сделать так же, как это делается в некоторых странах Европы. Например, у нас сегодня все политические партии имеют равный доступ по закону к СМИ, допустим. А во Франции, насколько я помню, они получают этот доступ в зависимости от того, сколько мест они получают в парламенте, либо в региональном парламенте. Тогда это справедливо становится. Маленькая партия получает меньше возможностей. Большая – побольше. Это все требует внимательного к этому отношения. Но в целом можно, конечно, и нужно двигаться в сторону либерализации. Что же касается самого Касьянова, я напомню, он же был председателем правительства Российской Федерации, когда я исполнял обязанности президента России. И тогда еще многие либерально настроенные и уважаемые в либеральных кругах члены правительства России, тот же Греф, или упоминавшийся здесь другой в недавнем прошлом министр, приходили ко мне и требовали убрать Касьянова из правительства. И говорили – мы с этим жуликом работать не будем вместе. Или он, или мы. И кличку ему в свое время прилепили, до того, как он пришел в правительство – «Миша два процента». Потому что, якобы, там он был замешан в каких-то коррупционных вещах. Но поскольку доказательств этому не было и, кроме межличностных симпатий и антипатий я ничего не видел, я позволил ему доработать до конца своего срока. Работал ли он эффективно? Ну, первые год-полтора старался что-то делать. Вторые два года активность была нулевая. Я думаю, что он уже тогда думал о том, чтобы стать президентом и боялся совершить какие-то неосторожные шаги. Потому что работа во главе правительства РФ связана с постоянными угрозами для политической составляющей. Очень много нужно принимать конкретных решений. По сути, Михаил Михайлович уходил от этих решений. Ну, что я могу сказать? Перефразируя Владимира Маяковского, могу сказать: «Я знаю, город будет, я знаю, саду цвесть, когда такие люди в стане оппозиции есть». Будем регистрировать, наверное, посмотрим… Повторяю, можно либерализовать, можно двигаться в этом направлении.

Мацкявичюс:

- Еще вопрос по этому поводу. Вы кандидат в президенты, как вы будете работать с партиями, в том числе, не прошедшими в Госдуму и вообще с теми, кто вас не воспринимает в принципе?

Путин:

- Есть стандартный ответ на этот счет. И он правильный. Если граждане доверят мне высшую должность в государстве – пост президента – я, безусловно, буду работать со всеми. Я так и делал всегда до сих пор. С представителями самых разных фракций политических сил, без всякого исключения. Тем более, что президент у нас надпартийная фигура. До сих пор мне это удавалось и удавалось достаточно легко. Более того, должен сказать, что и в правительстве РФ до сих пор были представлены люди самых разных убеждений. И именно не то чтобы баланс, а выбор самых здравых предложений дает возможность двигаться уверенно и безошибочно. Либо с минимальными ошибками. Если мы хотим такой положительной стабильности, которая связана с развитием, как я уже говорил, то нужно иметь в виду мысли и предложения по развитию страны людей самых разных политических взглядов. Так я действовал, так, разумеется, и буду делать. А что касается тех, кто в принципе не воспринимает – ну, надо с уважением относиться ко всем нашим гражданам. Есть, конечно, люди, которые имеют паспорт гражданина РФ, но действуют в интересах иностранного государства и на иностранные деньги. С ними тоже будем стараться наладить контакт. Часто это бесполезно и невозможно. Что можно сказать в этом случае? Можно сказать в конце: «Идите ко мне, бандерлоги!» С детства люблю Киплинга.

Мацкявичюс:

- У нас на связи еще один российский город, столица Башкирии Уфа. В Уфе работает наш обозреватель Евгений Рожков.

Рожков:

- Мы со своей съемочной группой работаем здесь примерно неделю, собрали очень много актуальных вопросов, не меньше сотни, наверное. Среди тем-лидеров, конечно же, сельское хозяйство, дороги, цены на бензин, ЖКХ и т.д. Но есть и много очень дискуссионных тем, которые актуальны именно здесь, в Башкирии. Я хочу только об одной напомнить, совсем недавно она возникла. Это тема отмены выходных на мусульманские праздники.

- Здравствуйте, Владимир Владимирович. Меня зовут Рустэм Таймасов, г. Уфа. Буквально этой осенью Верховный суд России принял решение об отмене выходных в дни празднования Курбан-байрам и Ураза-байрам. Это основные мусульманские праздники. Это решение было достаточно негативно воспринято мусульманским населением нашей республики. Ведь если следовать логике этого решения, то необходимо отменить и выходной 7 января. Почему было принято такое решение, как вы считаете? Ведь, по сути дела, это некий жест пренебрежения к традициям и культуре мусульман не только Башкирии, но и России. И как вы видите в целом религиозную политику в нашей стране в ближайшие годы?

Путин:

- Во-первых, должен сказать, что я действительно неоднократно бывал в Уфе, знаю, какое внутреннее соревнование идет между Башкортостаном и Татарстаном. В Татарстане очень многое сделано по развитию Казани. Но должен отдать должное и Башкирии и отметить, что действительно, такой толчок в развитии республики и самой Уфы был заложен еще и прежним руководителем, президентом Башкортостана Муртазой Рахимовым. И проблем, конечно, много в республике, но все-таки такая база экономического развития была создана. И Уфа развивается активно. Кроме всего прочего, Уфа всегда в России была центром российского ислама. И, наверное, такие решения, как запрет на проведение этих праздников, были болезненны. Вы знаете, что я хочу сказать вам и всем другим нашим гражданам, которые исповедуют ислам, традиционный ислам. В России он всегда развивался и был одной из основ поддержки российской государственности. Государственная власть в России, конечно, будет ислам поддерживать. Наш, традиционный ислам.

Что хочу сказать вам и другим представителям этой религии? Особенно в других регионах России, когда вот эти… А праздник-то хорошо, Ураза-байрам. Но когда происходят эти акты жертвоприношения, особенно в не мусульманских республиках, - не надо делать это публично, не надо шокировать других граждан, которые не понимают даже, что это такое. В этом должна быть тоже толерантность и понимание той культурной среды, где вы живете, где вы находитесь, где вы это делаете.

Но что касается запрета, о котором вы сейчас сказали, чем он вызван? Я же не знаю, я в Верховном суде не работаю. Я думаю, что это продиктовано желанием того, чтобы у нас были общенациональные праздники, чтобы в каждом субъекте Федерации не принимались свои праздники с выходными днями и т.д. Но это не только правовая сторона. Безусловно, и здесь вы правы, это и такая морально-политическая сторона дела. Насколько мне известно, Верховный суд приостановил свое решение. И возможности отправления религиозных культов и проведение праздников есть. Я очень надеюсь, что при окончательном решении этого вопроса Верховный суд будет иметь это в виду, а если он усмотрел какие-то нарушения закона, то выйдет или в правительство, или к президенту с просьбой что-то поправить в нашем законодательстве таким образом, чтобы никто на территории Российской Федерации, представителем какой бы религии он ни был, не чувствовал себя ущемленным.

Мацкявичюс:

- У нас есть возможность принять еще один вопрос из Уфы.

- Якина Карина. Владимир Владимирович, меня очень беспокоит вопрос об отмене перехода к зимнему времени. Как известно, мы впервые в этом году не переходили к зимнему времени, что очень плохо повлияло на биологические часы людей. Следует ли нам ждать каких-нибудь изменений, или мы уже 100% будем жить по летнему времени?

Путин:

- Наверное, проблемы какие-то есть. Я транслирую ваш вопрос в другие инстанции. Надеюсь, это будет учитываться. Я знаю, в ходе подготовки к этой «прямой линии», как это ни странно, но просто очень много вопросов по этой проблематике. Мы их услышали. Давайте на этом пока ограничимся. Я услышал, передам их своим коллегам, поговорим на этот счет обязательно.

Н. А. Нарочницкая:

- Владимир Владимирович, мне очень близки были ваши суждения о крахе Советского Союза как о геополитической катастрофе.

И это было не эмоции, а это была ваша трезвая, разделяемая мною оценка, что разрушено было историческое государство Российское, которое держало равновесие между государствами. Начался передел мира – это очевидно сегодня всем. При этом российское великодержавие в советской форме было объявлено главной угрозой международному миру, продвижении демократии, в общем, всем идеалам прогресса. Как только СССР самоустранился, так все эти иглы прогресса и были тут же попраны. Агрессия против Югославии, подписант Хельсинского акта и основатель ООН, Ирак, Афганистан, наконец, Ливия сегодня. Ясно, что это доказывает, что вся борьба ХХ века не имеет так много связей с борьбой пресловутой между тоталитаризмом и демократией, а связано именно с геополитическими устремлениями. Кстати, еще до конца не осмыслена национальная катастрофа русского народа при распаде СССР, которая является причиной очень многих сегодняшних трудностей в нашем государстве. Вы сегодня точно сослались на такое изречение, что политика – это искусство возможного. Это совершенно так. Но Иван Ильин добавлял к этому – как минимум, это искусство должно включать в себя способность обнаруживать и определять, распознавать истинные интересы и мотивации другой стороны. Поэтому не надо ждать от клеветника правды, а от расчленителя сочувствия и справедливости. Вы показали, что вы прекрасно распознаете это. Но вот в декабре 1991 года, простите за такой нескромный вопрос, но вот, будь вы на месте Горбачева, что бы вы тогда сказали и сделали?

Путин:

- Вы же знаете, Наталья Алексеевна, в политике не бывает сослагательного наклонения. Мне сложно отвечать на ваш вопрос. Я знаю, что к бывшему мэру Петербурга по-разному наше общество относится. К Анатолию Александровичу Собчаку. Он, безусловно, человек демократических убеждений был. Он был настоящий, истинный демократ. По духу своему. Я думаю, что в его действиях вы много найдете того, чего вам не понравится и вы его наверняка будете критиковать. Но вот даже он в то время мне лично говорил, будучи демократом по убеждению, он мне говорил, ссылаясь на то, что происходит в Москве: «Что они делают? Зачем они разрушают страну?» Я помню, как Куркова приехала когда-то в Ленинград, вернулась с куском мрамора и говорит – вот мы разрушили памятник Дзержинскому на площади. Я стоял рядом и меня удивила реакция Собчака тогда. Вот этого никто не знает, но она меня очень удивила. Она говорит – вот мы революцию совершили. А он говорит – ну, революцию хорошо, а памятники-то зачем ломать? Для меня это очень много значило в его позиции. Потому что он был исключительно честный и порядочный человек. Но потом, когда все это свершилось, он тоже руками развел и говорит – может, по-другому было невозможно? Что бы я делал? Ну, конечно, нужно было своевременно в СССР начинать экономические преобразования и реформы и закрепить их демократическими преобразованиями в стране. Нужно было последовательно, настойчиво и бесстрашно, не пряча голову в песок и не оставляя задницу снаружи, бороться за территориальную целостность нашего государства.

Но в конце 90-х, в начале 2000-х годов сначала Евгений Максимович пришел и начал это делать, потом ваш покорный слуга. Ведь, по сути, мы с чем столкнулись? У нас ситуация была гораздо даже более драматическая, чем перед развалом Советского Союза. У нас и экономика развалились в результате кризиса 1998 года. У нас социальная сфера была на нуле. И армия перестала существовать. И мы столкнулись с агрессией международного терроризма и с сепаратизмом. Началась гражданская война. И уже оставшаяся части России была поставлена на грань развала. Я хочу вспомнить эти времена и вы знаете, что мы, что я конкретно, начал делать для того, чтобы сохранить целостность Российской Федерации.

П. Астахов:

- Вы начали сегодня разговор с упоминания о событиях на Болотной площади и о символе, который сейчас используется – белая ленточка. Я не могу не сказать. Пару дней назад ко мне обратилась одна возмущенная международная организация общественная, которая возмутилась тем, что символ борьбы с абортами и младенческой смертностью используется таким образом. Там есть еще одно значение – еще более страшное – это протесты против самоубийства геев-подростков – белая ленточка. Так вот, если берете символ, не подменяйте его значение. А если надели белую ленточку, так протестуйте против абортов и младенческой смертности…

Путин:

- Я имел в виду не ленточку, я думаю, что это нечто другое там. Вы меня понимаете, да?

Астахов:

- Я понял. Владимир Владимирович, всем известно, как вы искренне и сильно любите детей. Вопросов по теме детства огромное количество, нам приходится каждый день на них отвечать. Но есть вопросы, на которые нам очень сложно ответить, потому что они уязвляют нас до такой степени, что мы чувствуем свое бессилие. Когда мы говорим о международном усыновлении. Я лично абсолютный противник международного усыновления. У нас в стране мало детей и становится их меньше и меньше, а мы за последние годы отдали почти 200 тысяч детей в иностранные руки. Большинство из них живут в США. И вот то количество насилия, издевательств, убийств, которые происходят сегодня в США… Я жил в США, я там учился, я знаю, что большинство детей действительно живут благополучной жизнью, но ведь там большинство детей погибли от рук приемных родителей, которые оказались заложниками садистов, порноторговцев. Совсем недавно произошли процессы, когда приемных родителей Краверов оправдали. Их фактически избавили от ответственности, когда они убили Ванечку Скоробогатова из Челябинска. Брайан Дикстра, который загубил полуторагодовалого малыша, три месяца всего был приемным отцом ее, Илюшу Каргынцева из Красноярска. Майс Харрисон, который закрыл в машине на двое суток полуторагодовалого Диму Яковлева и там фактически задушил его. Их оправдали тоже. Их оправдывают, их отпускают. Что нам делать? Может быть, нам вообще прекратить это иностранное усыновление и снять с себя эти обязательства, изменить наш закон?

И еще я не могу не попросить. Здесь присутствует в студии мать двоих детей, у которой наглым образом похитили по фальшивым документам этих детей. Она несколько лет борется за их возвращение. Это Оля Слуцкер. Я прошу потом дать ей возможность тоже сказать.

Путин:

- У нее, надо понимать, не иностранцы похитили?

Астахов:

- Но за рубеж вывезли. Поэтому мы не можем тоже достать их. Увезли в Израиль.

Путин:

- Что касается усыновления иностранцами. Я не сторонник усыновления иностранцами, сразу могу сказать. НЕ сторонник. Но в нашей стране достаточно много людей, которые считают, и говорят, я сейчас вслух скажу то, что они говорят. Они говорят о том, что в наших детдомах неблагоприятные условия для детей и что они будут более счастливы, если они попадут в благоприятную, хорошую среду тех иностранных граждан, которые хотят иметь детей, хотят их воспитывать и им не нужно мешать. Это, знаете, такой сложный выбор. Но я еще раз хочу подчеркнуть – я не сторонник иностранного усыновления. В последнее время у нас увеличилось количество российских семей, которые усыновляют наших детей. В прошлом году, по-моему, усыновлено 72 тысячи детей. Это значительный рост по сравнению с прежними годами. И это положительная тенденция, которую мы, безусловно, должны будем поддерживать. Что надо бы делать? На мой взгляд, нужно, безусловно, улучшать условия для воспитания детей в этих учреждениях, в детских домах. По мере улучшения условий в детских домах и решения других социальных вопросов детей, оставшихся без попечения родителей, я имею в виду, прежде всего, обеспечения жильем, создавать условия для сокращения тех, кто усыновляет их за границу и в каком-то ближайшем будущем свести это к нулю, поощряя прием детей в российские семьи. Вот это генеральный путь развития.

Слуцкер:

- Я хотела поблагодарить Павла Алеексеевича за его профессионализм и неравнодушие. И сегодня я хочу сказать не о себе. К сожалению, большое количество разводов в нашей стране, вообще неполные семьи – это тенденция во всем мире сегодняшнего времени. И в 2010 году рассматривалось 150 тысяч дел в судах общей юрисдикции по определению места жительства детей. Так вот, к большому сожалению, изоляция детей одним из родителей от другого не является в нашей стране, в России абсолютно никаким преступлением, это ненаказуемо. И мамы, и папы годами не видят своих детей. Они не могут найти их. Полиция хочет им помочь, но даже дело возбудить о поиске детей невозможно. Во всех развитых странах это приравнено к похищению. А у нас, к сожалению, устаревшее законодательство. И на сегодняшний день это абсолютно никак не наказуемо. Штраф – 5 тысяч рублей за это. Можно эту сферу каким-то образом модернизировать и защитить наших детей. Это не карательная мера будет.

Путин:

- Я понял. Поскольку Павел Астахов этот вопрос сформулировал, попросил вам дать тоже слово, а вы, спасибо вам за то, что вы от чисто семейной ситуации обобщили проблему в целом. Давайте мы так договоримся, пускай Павел, человек, который занимается этим профессионально, а я, кстати говоря, вижу, как он настойчиво, я бы сказал даже – иногда резко и последовательно борется за интересы детей России. И здесь в стране, и за рубежом, и в регионы ездит, и за границу выезжает. По-моему, его где-то уже бояться даже начинают. И это очень хорошо. Но давайте сформулируйте ваши предложения. Нужно будет пообсуждать. Это такая тонкая сфера, которая требует, безусловно, широкого общественного обсуждения и переноса этой дискуссии на площадку Государственной Думы.

Моргун:

- Вопрос по теме защиты детей. В нашем зале известная российская актриса Ольга Будина. Она уже много лет занимается благотворительностью. Ее детский фонд «Береги будущее» занимается проблемами детей, которые остались без родителей.

О. Будина:

- Позволю себе не согласиться с тем, что сказал Павел Алексеевич. Я абсолютно уверена, что усыновление наших детей иностранцами – это очень хорошо. Потому что больных детей иностранцы берут, наши соотечественники почти не берут.

Но сегодня я хотела бы поговорить о 77-й статье Семейного кодекса. В последнее время детская тема стала популярной. И предпринимаются действительно разнообразные попытки искоренить социальное сиротство. Но я не могу не сказать о том, что далеко не всегда все лишенные родительских прав являются нерадивыми родителями. Вот конкретный пример. В квартиру матери-одиночки хулиганы бросили камень в окно и разбили стекло. У нее не было средств, для того чтобы вставить новое. Пришли сотрудники органов опеки и забрали 2-летнего ребенка в приют. И действовали они на основании этой статьи, 77-й, Семейного кодекса, в которой написано, что существует непосредственная угроза жизни и здоровью ребенка. При этом ни в Семейном кодексе, ни в Уголовном кодексе не раскрыто понятие, что такое угроза жизни и тем более здоровью ребенка. Более того, Семейный кодекс говорит о том, что после отобрания ребенка из семьи нужно незамедлительно подать в суд иск о лишении или ограничении родителей в правах. Почему? Почему до сих пор не внесены изменения в 77-ю статью? Ведь это же и есть точка входа ребенка в социальное сиротство. И если мы не изменим параметры этой точки, мы не решим эту проблемы никогда.

Далее. В детские дома действительно серьезно направляются финансовые вложения. Почему эти вложения не направить в сторону семейного устройства? Это же очень важно. Почему на сегодняшний день вся законодательная система заточена практически на взращивание социального сиротства? Почему государство спонсирует социальное сиротство, вместо того, чтобы человеколюбиво, грамотно отнестись к ребенку, чтобы ребенок жил в семье прежде всего?

Путин:

- Оля, сейчас сформулирую свое отношение к этой проблема. Она, так же как и многие другие, которые мы обсуждаем, очень чувствительна для общества. Потому что имеет отношение к судьбам конкретных людей. И оттого, как мы отрегулируем эту сферу, многое зависит в судьбах этих людей. Я знаю о случаях, когда происходят вот такие негативные, мягко говоря, явления, когда родителей лишают прав без достаточных на то оснований. Когда встречаются такие случаи (камень бросили – пришли, забрали ребенка), если это действительно так, не на что стекло вставить, и только на основании этого ребенка отобрали… Когда начинаешь ковыряться в проблеме более глубоко, выясняется, что там, кроме камня и разбитого окна, есть еще десяток причин. Вот в чем дело. Я сейчас совершенно не хочу защищать тех, кто это делает. Если это делается бездумно, по формальным основаниям, это достойно осуждения. И наоборот, нужно обратить внимание местных властей на то, чтобы не доводить дело до отъема ребенка из семьи, а помочь этой семье. Помочь стекло вставить, поддержать в данном случае мать-одиночку. И вообще нужно изменить отношение общества к женщинам, которые в одиночку воспитывают детей. Часто это не их вина, а их беда. Просто общество должно настроиться на то, чтобы этих женщин поддержать и помочь им поднять ребенка, поднять помочь в семье, даже в неполной семье. Это все равно лучше, чем в детском доме.

Теперь по поводу того, что государство настроено на то, чтобы поддерживать детские дома и не поддерживать передачу в семью. Вы ошибаетесь. Государство настроено на то, чтобы способствовать передаче ребенка в семьи. Я уже говорил, у нас растет количество семей, берущих детей на воспитание. И усыновление растет, и по опеке и попечительству растет. В чем проявляется эта политика государства? В решении поддержать и распространить на семьи, которые берут детей, те же самые условия, которые распространяются на семьи, в которых появляются собственные дети. Это касается выплаты соответствующих пособий. И количество учреждений, в которых дети воспитываются, у нас сокращается. Я боюсь ошибиться в абсолютных цифрах, но совсем недавно было, по-моему, 120 с лишним тысяч, а сейчас их 88 с небольшим тысяч. Это количество сокращается. Нужно, чтобы люди были готовы к тому, чтобы взять на себя ответственность за воспитание ребенка. Поэтому мы несколько изменили законодательство, поправили его. Если раньше семьи, которые берут детей, должны были пройти соответствующую подготовку, в том числе и психологическую подготовку по воспитанию ребенка, раньше это было по желанию, теперь это стало обязательным требованием. Это тоже правильно. И, конечно, нужно будет наращивать денежную составляющую поддержки тех семей, которые детей берут.

И последнее. К сожалению, у нас большое количество отказов от тех детей, которых уже взяли на воспитание. И это такая важная составляющая работы с людьми, с обществом. Она не зависит только от позиции правительства. Она зависит от всего общества, нам всем вместе нужно как следует подумать, как решать эту проблему.

Будина:

- Я хотела бы в письменном виде предоставить вам наши соображения по решению этого вопроса.

Путин:

- Пожалуйста, с удовольствием их посмотрим. Я лично с удовольствием ознакомлюсь.

Я хотел Павлу возразить по одному вопросу. Вы сказали, что у нас с рождаемостью плохо. Да, у нас с рождаемостью пока не очень хорошо.

Астахов:

- Я сказал, с демографией плохо. Предположительная рождаемость у нас все равно снижается на 200 тысяч каждый год, детское население...

Путин:

- Да. Но впервые в этом году и в прошлом году у нас количество детей выросло больше, чем было в предыдущие годы, и больше, чем ушло из жизни. Демографическая ситуация медленно-медленно, но она все-таки выравнивается и идет наверх. Я считаю, что это существенный, заметный положительный фактор в нашей жизни и хороший тренд, который мы должны сохранить. Это заметный плюс в деятельности властей всех уровней.

Вопрос из Сочи:

- Здравствуйте. Я Сердюкова Наталья Алексеевна, возглавляю общественное движение «Народный контроль Сочи». По роду моих занятий часто приходится сталкиваться с чиновниками средней руки. Некоторых из них просто распирает чувство собственной значимости от того, что они пытаются руководить третьей столицей России. Совершенно забывая о том, что они должны работать для людей, а не наоборот. Владимир Владимирович, есть ли у нас, у общественников механизм воздействия на забронзовевших чиновников?

Путин:

- Знаете, вот когда шарик надувается, его распирает, распирает, берешь так иголочку – бум, и нет шарика. Поэтому у общественности всегда есть вот эта иголочка, которой она может воспользоваться. Честно говоря, я слышал уже критику подобного рода. Конечно, сейчас в Сочи происходят такие серьезные инфраструктурные изменения… кстати говоря, это задевает сочинцев, которые постоянно там живут… Поэтому я прошу нас за это извинить. Надеюсь, что скоро вот этот этап подготовительных работ закончится, но останется шикарная, я бы сказал, такая инфраструктура, которая ни в каком другом регионе страны пока не создана. А в Сочи будет. И сочинцы смогут этим воспользоваться. Сочи станет круглогодичным курортом. Вы знаете, что летом там наплыв туристов, там работают отели, рестораны, работают другие учреждения и предприятия. И сочинцы там работают, это рабочие места. А зимой наступает такой мертвый сезон. Но после того, как будут запущены объекты олимпийские, Сочи приобретет характер круглогодичного курорта и те жители Сочи, которые там живут и работают, будут обеспечены работой, обеспечены нормальными доходами. На мой взгляд, это очень важно. Что касается тех, кто должен заниматься текущей работой, насколько я понимаю, в чем ваша озабоченность и критика, - они не должны прикрываться необходимостью решения задач планетарного характера. Там есть кому работать. Сейчас вот там Дмитрий Козак там находится, министр Басаргин там находится, которые ездят по объектам. Он мне вчера только докладывал, на какие объекты он сегодня поедет и посмотрит, что там происходит. Там есть структура, которая создана специально для создания олимпийских объектов. Конечно, определенная доля ответственности лежит и на местных властях. В том числе, и на городском руководстве. Но они не должны под этим предлогом уклоняться от решения текущих проблем горожан. И с мэром об этом поговорим. Но хочу обратить ваше внимание на то, что не только в рамках программ олимпийского строительства Сочи получает беспрецедентные федеральные ресурсы, но мы не отменили и тех дотаций для Сочи, которые направлялись из федерального бюджета в прежние годы, до принятия решений о том, что Сочи должен быть столицей олимпийских игр. Вот эта составляющая, которая направлена на поддержку самого города Сочи и его жителей, она осталась в федеральном бюджете. И ее, конечно, нужно использовать тоже с умом, своевременно и эффективно. Но, повторяю, посмотрим на это дело повнимательнее и из Москвы, и из Краснодара.

Звонок из Москвы, Василий Петров:

- Здравствуйте. Уважаемый Владимир Владимирович, как вы думаете, почему на вас стали нападать? (короткие гудки)

Ситтель:

- Видимо, звонок сорвался.

Путин:

- Василия поищите, пожалуйста, еще раз.

Ситтель:

- Вы хотите, чтобы мы вернули его в эфир?

Путин:

- Я хочу, чтобы он встал на мою защиту.

Ситтель:

- Хорошо, я думаю, что у нас это получится.

Мацкявичюс:

- Мария, давайте попробуем дозвониться, а пока вопрос, который пришел на наш сайт. Вам не кажется, что сегодня основная проблема власти заключается в том, что из системы управления государством ушел страх. Никто ничего не боится, министры не боятся Путина, губернаторы не боятся президента и так далее. Потому что все точно знают, что никому ничего не будет. Мы не говорим о том, что надо вернуть Сталина, но страх в России нужен. Или не нужен, Владимир Владимирович?

Путин:

- Страх – это не самый лучший инструмент решения проблем, перед которыми стоит страна. Так же, как и рабский труд не самый высокопроизводительный труд в мире. Нам нужен не страх. Нам нужны эффективные законы, умение их соблюдать и способность властей потребовать соблюдения этих законов. Нужно построить дело таким образом, чтобы законы были справедливыми, а требования властей соразмерными тем задачам, перед которыми люди стоят. Вот сейчас Ольга только что приводила пример, когда вроде все делают по закону, в соответствии с 77-й статьей Семейного кодекса, а на практике мы видим извращение. Это как Ленин в свое время говорил – по форме правильно, по существу издевательство. Вот такой ситуации мы не должны допустить. Страх нам не нужен.

Ситтель:

- Мы вновь выводим Василия Петрова в эфир.

В. Петров:

- Уважаемый Владимир Владимирович, как вы думаете, почему на вас стали нападать? Недавно в Интернете я нашел кавказский сайт. Там списки на уничтожение. Вы на первом месте. В Москве начались митинги и на митингах кричат: «Путин, уходи!» Как вы думаете, откуда такое отношение?

Путин:

- Василий, здесь нет ничего нового. Это та линия атаки, которая выстраивается давно. С первых дней моей работы. Она меня не удивляет. Вот те, кто наиболее экстремистски себя ведет, я думаю, что это разные крылья, которыми так или иначе руководят из одного центра. И связано это с финансированием, с организацией работы по России. Часть людей, которые задействованы в этих процессах, они и не понимают, что их используют как исполнителей. Например, если взять террористические структуры, о которых вы сказали, ведь часть людей, которые еще в банформированиях присутствуют, они искренне считают, что они добиваются лучшей доли для своего народа, а на самом деле их используют для раскачивания России, для раскачивания нашей страны, что в конечном итоге, безусловно, только негативно скажется и на положении исламского мира в целом на планете. Потому что Россия всегда последовательно защищала интересы мусульманских государств. Это наши стратегические союзники всегда были. Еще с советских времен. То же самое касается и внутриполитической ситуации. Но когда речь идет о критике людей, которые действительно заинтересованы в улучшении ситуации в стране, к ней нужно относиться по-другому, к ней нужно прислушиваться и вносить коррективы в свою работу. Я так старался делать и раньше, так буду делать и в будущем.

Ситтель:

- Вопрос: кому же все-таки свистели в «Олимпийском»? Пришло sms-сообщение.

Путин:

- Знаете, я пришел, чтобы посмотреть бой человека, которого я очень уважаю. Я даже помогал ему отчасти организовывать, попросил наши финансовые учреждения помочь в организации этого боя. Федор Емельяненко – достойный боец. Когда я начал говорить, действительно, какой-то шум в каком-то секторе возник. Это действительно так. Никакого свиста я не слышал. И вообще непонятно, чем был вызван этот шум. Закончил я, кстати говоря, под аплодисменты зала. Но этот шум мог быть вызван самыми различными причинами. Одна из них, что физиономия моя, которую и так видят постоянно на экранах, появившаяся еще и на ринге, вызвала некоторое неудовольствие. Вполне это допускаю, это абсолютно нормально. И не обижаюсь на тех, кто пошумел.

Вторая возможность. Может быть, не были довольны Монсеном, который в это время проходил мимо собравшихся зрителей. Третья возможность. Люди были недовольны самим боем. Некоторые посчитали, что это фальсифицированный бой, потому что Федор выглядел явно свежим и закончил бой в такой форме, которая не характерна для боев без правил. Но я должен сказать, что с этим я точно не согласен. Потому что Федор выбрал очень верную тактику ведения боя. А Монсен – опытный и очень сильный боец, за неделю или за две недели до этого он выиграл у другого нашего спортсмена. Федор проанализировал то, как ведет себя Монсен, не стал лезть в партер (для специалистов скажу, чтобы не истратить силы, не попасть в ту ситуацию, где его соперник, безусловно, имел преимущество), и эту линию поведения ведения боя выстроил абсолютно безупречно и выиграл достойно. Но не меньшего уважения, безусловно, заслуживает и его соперник, который, на мой взгляд, проявил мужество и характер. Да, это выглядело, может быть, так, как не выглядели другие бои, но надо не забывать, что и весовая категория, в которой Федор выступает, как правило, бои в такой весовой категории отличаются сильно от легких весовых категорий, где более динамично протекает бой или схватка. Так что ничего здесь особенного нет. То, что некоторые наши противники, мои в частности, это схватили и начали раскручивать, это их работа такая, им за это деньги платят.

Мацкявичюс:

- Обратимся к нашей аудитории в студии. Иван Кудрявцев и его гости.

Кудрявцев:

- Хочу передать слово кинорежиссеру и продюсеру, который возглавляет Союз кинематографистов России, Никите Михалкову.

Михалков:

- Владимир Владимирович, я слушал и понял то, о чем говорила Наталья Алексеевна, задавая вам тот вопрос. Та карта, которая за вашей спиной, огромная, конечно же, говорит о том, что люди хотят и политической воли, и поступков. И это очень важно сегодня. Касаясь того, о чем говорили только что, я вспомнил хорошую поговорку ковбойскую: доброе слово и хороший Smith & Wesson действуют лучше, чем только доброе слово. И в этом случае, думаю, правильно, когда возникает вопрос о защите человеческого достоинства.

Вы очень много ездите по стране, ни один руководитель такого ранга никогда столько по стране не ездил. Вам показывают страну люди, которые хотят вам показать то, что они хотят показать. Уверены ли вы в том, что то, что они вам показывают, действительно отвечает истинному положению этого региона и настроению людей? Второй вопрос. Не видите ли вы будущего России больше на Востоке, чем на Западе? Потому что огромная страна, которая простерлась на таком пространстве, на сегодняшний день, мне кажется, является реальным мостом между Востоком и Западом. И вот это евразийское движение, о котором вы говорите, мне кажется, не только экономическое значение имеет, но еще сакральное значение. Это все-таки евразийская цивилизация. И мне кажется, что вы как раз об этом и говорите, что это будущее.

И последнее. Я получил письмо и хотел бы выдержки из него прочесть. Обращено оно ко мне. «Никита Сергеевич, к вам обращается мать троих сыновей, выпускница ВГИКа Инга Харитонова. Мой средний сын, 19-летний студент-первокурсник Глеб Харитонов 21 октября с.г. был избит в метро, когда заступился за незнакомую девушку, к которой приставали пятеро кавказцев. Никто из находившихся рядом не вступился за мальчика, слава богу, кто-то вызвал полицию. С черепно-мозговой травмой он оказался в НИИ Склифосовского. Несколько лет назад я уехала из Латвии, где имела интересную работу, хорошую квартиру, верных друзей. Я уехала на родину, в Россию, чтобы сыновья росли и учились здесь. Теперь я очень сожалею об этом. Что их здесь ждет? Мои дети воспитаны в духе православия, для них понятия «Родина», «честь», «достоинство», «справедливость» не пустые слова. Что происходит с Россией? Сегодня ни общество, ни школа, ни семья не в состоянии дать детям и молодежи четких ориентиров в жизни, защитить их от цинизма, произвола и насилия. Депрессия и апатия стали привычным состоянием молодежи. Сломана система школьного образования, а реформы господина Фурсенко уничтожают самый дух воспитания, делая школу бездушной машиной, не желающей замечать и ценить человечность и индивидуальность ребенка. Я в растерянности и отчаянии от происходящего в моей стране, боюсь за сыновей. Сегодня Глеб говорит, что не хочет оставаться в России. Скажите ему что-нибудь, чтобы он так не думал». Я хотел бы обратить этот вопрос к вам.

Путин:

- Автор письма пишет, что очень сожалеет, что вернулась в Россию. Я специально в качестве блица выбрал одно из посланий (здесь лежит), где человек, выехавший на постоянное место жительства в Израиль, пишет (я не буду зачитывать, но поверьте мне на слово), что ему очень тяжело вне Родины, и он обязательно вернется в Россию. У нас в народе есть такая поговорка: хорошо там, где нас нет. Знаете, я сам почти 5 лет прожил за границей, и я знаю, что это такое. Человек должен определиться. В письме написано, что 5 человек с Кавказа плохо с девушкой обращались, и сын автора письма вступился за нее. Во-первых, я хочу поздравить эту женщину с тем, как она воспитала сына. Во-вторых, поверьте мне, и кавказские ребята могут проявлять самые лучшие человеческие качества. А что касается хулиганов, то они могут быть и с Кавказа, и из Москвы, и, к сожалению, из моего родного Ленинграда-Петербурга, откуда угодно.

Что касается Европы. Женщина приехала с семьей из Латвии. Вы думаете, там меньше проблем с личной преступностью? А вы думаете, там нет проявлений подобного рода со стороны приехавших из Северной Африки? Да там захлестывает преступность, в Париже, например. Прежде всего, речь идет о выходцах из других стран. Можно ли сказать, что у нас все в порядке? Нет. Можно ли сказать, что наша страна полностью оправилась и выздоровела после тех драматических событий, которые произошли с нами после распада Советского Союза, что теперь у нас мощное, здоровое, сильное государство? Нет, конечно, оно еще в значительной степени больно. Здесь уже упоминали Ильина. Ведь страна наша, Родина. Чувствуете, корень какой – Родина. Значит, что-то родное. Мы еще часто говорим Родина-мать. Да, страна наша еще больна. Но от постели больной матери не уезжают.

А. Проханов:

- На фоне народных страданий и бед отвратительно выглядят наши миллиардеры, которые на народные деньги покупают английские команды, строят в Дубаи отели… Эти люди никогда не поддержат идею российского развития, они против этого развития. Великие русские преобразователи, которые запускали развитие, они всегда находили в себе мужество сменить элиты, ударить по этим элитам. Так Петр Первый разогнал чванливых бояр и сделал ставку на семеновцев и преображенцев. Кто ваши семеновцы и преображенцы, Владимир Владимирович?

Путин:

- Вы знаете, что касается олигархов, которые приобретают какие-то спортивные команды за рубежом, вкладывают деньги за рубежом, я бы так однозначно не говорил, что все это плохо. Мы говорим о том, что к нам приходит иностранный капитал, а российский капитал должен вкладываться в экономики других стран. Конечно, когда деньги вкладываются в развлекушку за границей, то это неприятно. Лучше бы вложили деньги в развитие нашего спорта – с этим согласен. Но просто так сказать, что любое вложение денег российского происхождения в иностранную экономику плохо, это тоже неверно. Для нас важно что? Самая важная задача – это модернизация экономики. Но для того, чтобы ее эффективно модернизировать, нам нужно самим завоевать определенные позиции, скажем, в высокотехнологичных секторах экономики наших стран-партнеров. Ничего не красть, как это делают в других странах. Не перетаскивать под одеялом, не хомячить новые технологии. А в рамках нормального, демократического, цивилизованного рыночного процесса часть производств переносить сюда, создавать новые высокотехнологичные места. А у нас задача 25 миллионов создать мест новых высокотехнологичных. Это сложная, даже, может быть, кому-то кажется невыполнимая задача. Но один из способов решения проблемы – вложение российских денег в высокотехнологичное производство там, где они являются топовыми в мире и перенос частично сюда, создание международной кооперации. Это положительный процесс.

Вторая часть вашего вопроса касалась семеновцев и преображенцев. Я уже в самом начале 2000-х годов говорил, что я считаю себя человеком, которого народ нанимает на определенное время для определенной работы. Монархи опирались на определенные сословия, из которых набирали и элитные подразделения. И на тот период времени это было, наверное, и правильно. В сегодняшних условиях не может быть ни преображенцев, ни семеновцев. Сегодня можно опираться только на российский народ. И если такой поддержки нет, то во власти нечего делать. Я могу сказать совершенно определенно – если такой поддержки я не буду чувствовать, а есть эта поддержка или нет, это определяется не на каких-то сайтах и на не площадях даже, она в демократическом обществе определяется только по результатам голосования, и если я увижу, что такой поддержки нет, я ни одного дня не останусь в своем рабочем кабинете.

Мацкявичюс:

- Вопрос, поступивший на сайт программы. «Читаю сообщение о суде в Лондоне и думаю, когда украденные у народа деньги перестанут обогащать Англию». Я точно не поручусь, но, видимо, имеется в виду суд между Абрамовичем и Березовским.

Путин:

- Ну, что здесь скажешь? Лучше бы, если бы они судились в России.

Мацкявичюс:

- Это было бы выгоднее для России с экономической точки зрения?

Путин:

- Это было бы честнее. И для них, и для нашей страны. Деньги заработаны и украдены здесь, здесь пускай и делят.

Вопрос из Нижнего Тагила:

- Здравствуйте, меня зовут Сергей Шабалин. Я работаю слесарем-сборщиком Уралвагонзавода. Хотел бы задать такой вопрос. Сейчас денег на оборонку выделяют как никогда много. Но куда они уходят? У Франции мы покупаем Мистрали, у итальянцев бронемашины, у австрийцев винтовки. Почему деньги российского гособоронзаказа тратят на закупку иностранной военной техники?

Путин:

- Понимаю, что вопрос очень острый. Никто в сфере вооружения стратегического характера таких систем вооружения, которые лежат в основе нашей безопасности нам не продаст. Очевидный факт. Просто очевидный. Да часто у наших партнеров и нет таких систем вооружения. Они есть только в России и в США. Что касается других систем, обычных вооружений, то, конечно, наше министерство обороны хотело бы получить такие изделия специальные, которые не просто соответствуют мировым образцам, а превосходят их по боевой мощи, по точности и дальности. Только так можно победить в любом вооруженном конфликте. Если они соответствуют параметрам, тогда только за счет людей можно победить. Как это было в первые годы второй мировой войны. А чтобы побеждать в современных столкновениях, нужно превосходить по всем этим параметрам, наше вооружение должно превосходить соответствующие аналогии потенциального противника. И министерство обороны хочет добиться от нашей оборонки, чтобы на вооружение нашей армии поступало именно такое оружие. Часто внутри страны просто нет конкуренции, а без конкуренции добиться соответствующего результата очень сложно. Поэтому Минобороны, как заказчик, ну, я скажу прямо, как бы попугивая нашу оборонку, говорит – ребята, или делайте то, что нужно для обороны страны, либо мы купим за рубежом. Но, естественно, основные ресурсы, более 90% тех денег, которые мы выделяем на оборонку, безусловно, пойдут исключительно на российские оборонные предприятия.

- Еще один вопрос из Нижнего Тагила.

- Олег, водитель-испытатель завода. Мы готовы делать технику лучше, осваивать новые технологии. Но невольно складывается впечатление, что министру обороны этого не нужно. Военные производят капремонт старья, новое не заказывают. С закупками от Министерства обороны занимаются явно не специалисты, это видно. А вообще гоните вы в шею этого Сердюкова, Макарова с его высказываниями, назначьте нормального министра.

Путин:

- Да, я понимаю, вас раздражают некоторые высказывания высших чинов Министерства обороны, в том числе и начальника Генерального штаба, когда они подвергают сомнению качество наших вооружений. Кстати говоря, наносят даже ущерб внешнеэкономической деятельности в сфере военно-технического сотрудничества. Конечно, они делают это по тем соображениям, о которых я только что сказал. Из желания получить технику современную, превосходящую западные и вообще иностранные аналоги, но приемлемую по цене, что тоже очень важно. Для нас для всех и для вас как для гражданина российского государства важно, чтобы мы эти 20 триллионов рублей, которые мы выделили до 2020 года на перевооружение армии и флота, чтобы они сработали эффективно, чтобы мы действительно повысили обороноспособность страны, чтобы мы не пошли по пути осваивания денег: в этом году столько-то миллиардов освоили, в следующем году – столько-то. Нам штуки нужны – ракеты, самолеты, подводные лодки, надводные корабли. Причем нужны высокого качества. Но то, что они допускают эти публичные высказывания, это, безусловно, недопустимо. Мы с ними уже говорили на этот счет, надеюсь, это будет услышано.

Мацкявичюс:

- Еще вопрос из Нижнего Тагила.

- Меня зовут Холманских Игорь, я начальник сборочного цеха. Хотел спросить вас про американскую ПРО. Есть вопрос, о котором душа болит. В трудные времена, Владимир Владимирович, вы приезжали к нам на предприятие и помогли нам. Спасибо вам за это. Сегодня наш многотысячный коллектив имеет заказы, имеет зарплату, имеет перспективу. И мы очень дорожим этой стабильностью. Мы не хотим возврата назад. Я хочу сказать про эти митинги. Если наша милиция или, как она сейчас называется, полиция не умеет работать, не может справиться, то мы с мужиками готовы сами выйти и отстоять свою стабильность. Разумеется, в рамках закона.

Путин:

- Подъезжайте. Но не сейчас, и хотелось бы не по этому поводу. Я думаю, что все будут оставаться в рамках действующего закона – и митингующие, и правоохранительные органы. А мы с вами займемся решением других вопросов, в частности, вопросов, связанных с жизнедеятельностью предприятия и оборонной отрасли в целом. Коллеги, которые только что выступали, озабоченность определенную высказывали. И я их понимаю и разделяю, кстати говоря. И система заказов должна быть отработана в Минобороны лучше. Потому что некоторые вещи несправедливы, некоторые требования несправедливы в отношении оборонки. По ценам, например. Ссылаются на образцы 80-х годов и трансформируют эти цены на современное оборудование. Там есть о чем говорить, и нам с вами есть чем заниматься в ходе нашей текущей работы. А за поддержку вам спасибо большое.

Мацкявичюс:

- Возвращаемся в московскую студию. Иван Кудрявцев и его гости.

Кудрявцев:

- Хочу передать микрофон режиссеру, который сейчас снимает кино о войне, которая была выиграна как раз большей за счет людей, чем за счет современной техники, а точнее о битве. Речь идет о Сталинградской битве, о фильме «Сталинград». Фильм этот снимает сейчас Федор Бондарчук. Важно сказать, о какой бы периоде режиссер ни снимал кино, он всегда наблюдает за своими современниками и черпает вдохновение в современности.

Бондарчук:

- Владимир Владимирович, мне часто из-за съемок приходится бывать в Петербурге. Я реально знаю, что вы много делали и делаете для своего города. Об этом говорил сегодня и маэстро Гергиев. Тем не менее, большинство избирателей проголосовали за оппозицию в Питере. Что вы по этому поводу чувствуете как человек, который родился в Питере?

Путин:

- Нормально. Петербург, знаете, такой своеобразный город в этом смысле, предпочтения самые различные. Я сам петербуржец, и я чувствую настрой людей, настрой горожан, он в значительной степени определен тем, с чем они сталкиваются в ходе своей рядовой жизни каждодневной. Но питерский парламент всегда был очень разноликим с политической точки зрения. Это не мешало работе парламента, ответственность депутатов, к какой бы фракции они ни принадлежали, достаточно высокая в Петербурге. А что касается взаимодействия с другими политическими силами, мы и сейчас это делаем, сейчас работаем. Уверен, Петербургу это не помешает.

Николай Злобин, директор российских и азиатских программ института мировой безопасности в Вашингтоне, видный полемист дискуссионного клуба «Валдай»:

- Я вас разочарую, я задам вопрос не про внутреннюю политику, а про внешнюю. Вы сказали о существовании путинского режима, а я хочу спросить про путинскую внешнюю политику, которая появилась в свое время, сильно изменила глобальную картину, скажу вам честно, но можно обсудить – положительно или отрицательно.

Но если поговорить с российскими политиками, складывается такое впечатление, что Россия со всех сторон окружена или врагами или недоброжелателями, или странами, которые пытаются от России что-то получить, чтобы потом перебежать на другую сторону. Вот не складывается союзничество.

Вот есть такая формулировка – США и их союзники. А вот словосочетания – Россия и ее союзники – даже не существует. Владимир Владимирович, вы когда ушли в 2008 году из Кремля, как президент, со знаменитой своей мюнхенской речью, вот не было союзников у России, мне кажется. И вот сейчас вы возвращаетесь в Кремль, как кандидат в президенты. Но является ли это частью вашей путинской внешней политики – вот это вечное противостояние всем. Это необходимо для выживания режима или, так сказать, мобилизации, или вот развития оборонной промышленности, или еще чего-то? Или у вас есть на следующие шесть лет, если вас изберут в президенты, какой-то план создания союзников России, потому что это гораздо безопаснее себя страна чувствует, когда есть страны, на которые она может положиться. Видите вы такую ситуацию? Спасибо.

Путин:

- Вам пока рано мне говорить спасибо, потому что вы не слышали еще ответа. Сейчас услышите и скажете ли мне спасибо – не знаю. Вы сказали, что у России нет союзников – не согласен. У России много союзников.

И когда я приехал в Гватемалу, чтобы поставить вопрос о том, чтобы Россия принимала олимпийские игры, уверяю вас, подавляющее большинство членов МОК, представителей самых разных стран, то ли в открытую, то ли на ухо мне говорили – проголосуем за вас только потому, что Россия занимает независимую позицию на внешней арене. И это наши потенциальные союзники, которые не ограничиваются постсоветским пространством. Потому что люди устали от диктата одной страны.

Вы говорили о союзничестве США. Мы и с Соединенными Штатами хотели бы быть союзниками. Просто то, что я сейчас вижу и то, о чем я говорил в Мюнхене, это не союзничество. Мне иногда кажется, что Америке не нужны союзники, ей нужны вассалы. Но мы хотим и будем выстраивать отношения со Штатами.

Потому что я вижу, что и внутри самих Соединенных Штатов происходят определенные трансформации. Американскому обществу уже не хочется в значительной степени, во всяком случае, исполнять роль международного жандарма. Об этом же пишут ваши коллеги, исследователи различных американских университетов. Они говорят о том, что США проводят неэффективную и затратную внешнюю политику. И я-то уж знаю, как относятся к этой политике так называемые европейские союзники. На практике что происходит? Вот приняли решение по Афганистану. Но кто-нибудь посоветовался с союзниками о том, что нужно делать в Афганистане? Хрена с два. Удар нанесли, а потом начали всех подтягивать и говорить – кто не с нами, тот против нас. Это что, союзничество? Никакого союзничества нет. Кто не с нами, тот против нес – вот формула замечательная! И сразу разлад наступил – кто в лес, кто по дрова. Что можно сказать про квартет? «А вы, друзья, как ни садитесь, все в музыканты не годитесь!» Так? Но мы не собираемся жить, как страна, окруженная врагами. Этого и не будет? И когда-то говорили, совсем недавно, и мне многие мои коллеги навязывали идею однополярного мира. Но он реально не состоялся.

Он гораздо сложнее, чем то, что было в биполярном мире, где Советский Союз пытался навязывать свою волю своим так называемым квазисоюзникам, которые, как только мощь Советского Союза канула в лету, сразу развалился. Если вот Штаты будут продолжать такую политику, и они потеряют так называемых союзников, чего бы ни говорили по этому вопросу. То же самое в Ираке начало происходить. Ведь сначала сделали, а потом всех заставили туда войти. Это что, совместное принятие решений? А союзничество предполагает совет и общее решение, выработку повестки дня по общим угрозам, по купированию этих угроз. Вот впереди Примаков сидит и Иванов, я считаю, что одни из очень значимых людей на международной политической сфере. Все, что я сказал, правда. Но мы не собираемся выстраивать свою политику таким образом, чтобы все чувствовали, что мы окружены врагами. Этого нет. И этого не будет.

Телефонный звонок из Башкортостана:

- Здравствуйте, я Хабибуллин Рафаил Гарафутдинович, пенсионер, мне 75 лет. На съезде «Единой России» вы сказали, что введете налог на роскошь. А когда же это случится?

Путин:

- Известную притчу мы все знаем, да, когда можно было загадать любое желание и сосед попросил, чтобы у его соседа глаза не стало, да….

Ну, а в целом все-таки подход правильный, странно, что не звучат пока вопросы по налогу на доходы на физических лиц, которые очень часто поднимаются нашими гражданами и поднимаются оппозиционными силами.

Мы долго дискутировали на эту тему. Мы его сохраняем, 13-процентный налог на доходы с физических лиц. Кстати сказать, когда у нас был дифференцированный налог на доходы физических лиц, то сборы этого налога были принципиально меньше, чем то, что мы видим сейчас.

В прошлом, 2010-м году общие доходы от сбора налога на физических лиц, вы представляете какая ситуация, вот только эти доходы превышают все доходы федерального бюджета 2000 года.

И наоборот, вот когда мы дифференцируем, то часть предприятий и людей уходят от легальной зарплаты и выдают в конвертах, нарушая будущие пенсионные права работников. Кроме всего прочего, это ударяет по высоким заработным платам, честно заработанным, в том числе, кстати, и в медицинской сфере.

У нас же есть медики, хирурги, уникальные просто хирурги, которые получают по 200-300 тысяч рублей в месяц и больше. Но, конечно, можно подрезать им зарплату 40-процентным налогом. Но мы же говорим, что у нас и так существует проблема ухода квалифицированных работников в различных сферах, ну и этих не будет тогда…

Понимаете, это непростой вопрос. Социальная справедливость нужна, но аккуратно нужно действовать здесь. Кто нас лечить-то будет? Кто будет оказывать другие услуги, хотя это словечко не нравится представителям там медицины или образования, но налог на сверхпотребление, налог на роскошь, конечно, вполне обоснован, возможен и нужен, я считаю. Когда это можно сделать? Я ведь говорю об этом не для красного словца, а рассматриваю проблему с практической точки зрения. Для этого нужно иметь кадастр собственности, недвижимости, прежде всего, земли. Вот соответствующие службы должны в течение следующего года этот кадастр подготовить и тогда в 2013-м мы внесем в Госдуму уже законопроект о налоге на сверхпотребление и на роскошь.

Мацкявичюс:

- Давайте дадим возможность высказаться нашим зарубежным гостям.

Человек специально из Парижа приехал. Это Марек Хальтер, публицист, общественный деятель, очень хорошо говорящий по-русски.

Хальтер:

- Для меня было бы лучше говорить по-французски. Но, мой дорогой, я знаю, что у вас не было времени учиться языку Вольтера. Я написал мой вопрос, чтобы не сделать ошибок.

Меня как президента французских университетских колледжей в России, которые я основал с Андреем Сахаровым, волнует один вопрос. Я понимаю, что новое поколение сильно отличается от моего. Сегодня мы как никогда хорошо понимаем слова Маркса «мир един». Интернет позволяет молодежи свободно общаться с людьми со всего мира, объединяться и организовывать акции протеста. Будете ли вы готовы, Владимир Владимирович, когда станете президентом, поступить, как генерал де Голль в свое время, и обратиться по телевидению к молодежи со словами «я вас понял»?

Путин:

- Спасибо за этот вопрос. Вы знаете, мы часто в текущей работе, что называется, бьем по хвостам, доводим до определенной ситуации, а потом говорим о том, что мы поняли, будем исправлять какие-то ошибки, недочеты, вносить коррективы. Конечно, это тоже возможно, и это нужно делать. В том случае, если мы на подступах к этой проблеме не смогли с нею справиться. Мне бы хотелось, чтобы мы прогнозировали развитие ситуации в стране, в экономике, в социальной сфере, в политике, в развитии наших демократических институтов, своевременно отвечали на вызовы времени и соответствующие коррективы вносили. При этом, безусловно, всегда нужно относиться с уважением к меньшинству, не отталкивать его и не выбрасывать на обочину политической жизни. И тогда, может быть, не придется извиняться.

Мацкявичюс:

- Еще один вопрос, от представителей западной политологической школы.

Еще один гость специально прилетел к нам на «линию», но уже из Германии. Это сын и внук белых эмигрантов Александр Рар, директор центра им. Бертольда Бейца при германском Совете по внешней политике.

Рар:

- Владимир Владимирович, пока мы здесь с вами разговариваем, Президент России сражается в Брюсселе с Европейской комиссией, с Европейским союзом.

Путин:

- Он там покажет себя, я знаю.

Рар:

- Будем надеяться, но сражение тяжелое.

Путин:

- У него это хорошо получается.

Рар:

- И конфликтов, к сожалению, много. Я о том же вопросе, который Николай задает. Противоракетная оборона. Конечно, это Европу не касается, но европейцы здесь Россию не поддерживают. Борьба против Газпрома. Об этом мы на Валдайском клубе с вами говорили. Все тянут Украину, одни в одну, другие – в другую сторону. Визы никак не можем решить. Это какой-то нонсенс, что латиноамериканцы могут приезжать к нам без виз, американцы и североафриканцы, а мы в Россию и наоборот не можем ездить без виз. Вы сами в 2002 году сделали первое предложение. Мой вопрос: почему мы не вместе? Какие ошибки были сделаны, может, в том числе и в России, за последние 20 лет, что мы не смогли выстроить ту Европу? Я помню, я в окопах тоже сидел на радиостанции «Свобода», и там говорили: когда Россия откажется от коммунизма, у нас будет общая Европа. Другой логики просто не могло быть тогда. Почему мы не вместе?

Путин:

- Радиостанция «Свобода» проходила у нас в установках как пропагандистское подразделение ЦРУ США. Когда я работал в этой организации, известной вам, там так и написано было. Оно занималось в том числе агентурной деятельностью на территории Советского Союза. Приобретало источники информации. Надеюсь, для благих целей. И вообще с тех пор многое изменилось.

Почему мы не вместе? Во-первых, есть чисто технологические причины. Один из наших императоров в свое время, давая наставления своему сыну, говорил: «Нашей огромности все боятся». Так оно и есть, и до сих пор это так. Во-вторых, все-таки ведущая страна западного мира, США, с подозрением относится к нашему ракетно-ядерному потенциалу. И думаю, что совершает огромную ошибку, полагая, что сначала нужно изъять этот ядерный потенциал, а потом рассматривать нас как возможного союзника. Это мышление в рамках еще «холодной войны». Такая критическая вещь. И это не дает и Европе работать с нами реально как с потенциальным союзником.

Вы знаете, когда развалился Советский Союз, и я считал, что теперь практически нет никаких ограничений, для того чтобы мы реально были в одном строю. Но вот эти подозрения прошлого мешают нам развивать отношения. Но мне кажется, что это все равно неизбежно. Интеграция на европейском пространстве востребована самой жизнью.

Даже я бы сказал больше, интеграция в рамках единых христианских ценностей крайне востребована. А если считать, что в основе морально-нравственных ценностей в традиционных мировых религиях в принципе лежит одно и то же, то это база для преодоления сложностей межцивилизационного характера.

Я уже много раз говорил и хочу еще раз напомнить, на меня произвела колоссальное впечатление позиция бывшего канцлера ФРГ Коля, который говорил о неизбежности более тесных отношений, практически интеграции, между Европой и Россией. Он говорил, что если мы хотим сохраниться как единая цивилизация, мы должны двигаться в этом направлении.

Должна ли что-либо сделать Россия? Ну да, надо меньше пугать своих соседей, надо избавляться от имиджа империи. А это мешает, и Европе в том числе, с нами сотрудничать. Потому что в Европу интегрировано много младоевропейцев, которые продолжают нести, если уж здесь про Маркса вспоминали, родимые пятна прежних времен на себе.

В общем, проблем много, но интеграция возможна, и она востребована. Кстати говоря, я хотел бы возразить Никите Михалкову по поводу того, что Россия может и должна играть роль какого-то моста между Западом и Востоком. Россия никакой не мост, это самостоятельная, самодостаточная сила в мире, а не просто какое-то связующее звено. Но в ней, конечно, присутствуют элементы евразийского характера, они являются дополнительными факторами нашей конкурентоспособности, и мы, конечно, будем это использовать. Именно поэтому мы и ставим вопрос о создании Евразийского союза.

И. Иванов:

- Добрый день, Владимир Владимирович. Из миллиона семисот вопросов, которые уже поступили в студию, наверное, подавляющее большинство касаются внутренней политики – и это понятно, наш народ беспокоят социально-экономические вопросы. Но даже если вы обратили внимание на включение из Владивостока, они начали с саммита АТЭС и тут же перешли на проблему моста и губернатора. Хотя вообще проведение саммита АТЭС это очень знаковое событие и, несомненно, может способствовать серьезному развитию регионов Сибири и Дальнего Востока. У меня два вопроса в этой связи. Мы живем в глобальном мире и 21-й век – это век глобализации. Поэтому внешние факторы будут играть возрастающую роль в жизни любого государства. Вы сегодня неоднократно обращались к проблеме модернизации, как основной стратегии развития страны. Как вам видится международное сотрудничество для реализации планов модернизации России? И второй вопрос – мы недавно создали российский совет по международным делам, который объединил, с моей точки зрения, ведущих специалистов-международников нашей страны в области международных отношений. Как вам видится роль экспертного сообщества в дальнейшем в разработке и реализации внешней политики страны? Вот то, что вопросы были Николая Злобина и Александра Рара, они говорят о некоторых аспектах, в том числе, о том, что иногда нас недостаточно понимают. А для того, чтобы понимали, недостаточно официальных заявлений, нужно активное участие гражданского сообщества, экспертного сообщества в разъяснении и продвижении. Спасибо.

Путин:

- Очень важный вопрос. Это действительно в продолжении того, о чем Николай говорил и Александр Рар. Но он имеет практическое значение. Мы говорили о том, что и наши капиталы должны приходить в зарубежные экономики с тем, чтобы способствовать интеграции российской экономики в европейскую и в мировую Крайне важные вещи. Но что происходит? Наши партнеры вкладывают в российскую экономику на порядок больше капиталов, чем мы это делаем в иностранные государства. На порядок. В том числе и потому, что нас туда не очень пускают. Все говорят о необходимости либерализации российской экономики, раскрытии дверей, да мы так раскрыты уже, что дальше некуда, один сквозняк скоро будет. А нас не очень-то пускают в жизненно важные сферы там. Мы пускаем в жизненно важные сферы свои, скажем, в энергетику – десятки миллиардов вложили в электроэнергетику партнеры из Европы. Десятки миллиардов. Серьезная вещь. В Сибири, на Дальнем Востоке, на всей территории страны. А нас в жизненно важные сферы на западе не очень-то пускают. Вот совсем недавно наши компании пытались приобрести телекоммуникационные активы в одной из европейских стран. Это и выгодно тоже для наших партнеров. Но жевали, жевали, а так ничем и не закончили. В принципе, так и не дали войти в эти активы. Или вспомним известный случай с приобретением автомобильного концерна в ФРГ. Обсуждали, обсуждали, я уж и с профсоюзами встречался, все довольны, все хотят. Но так и не дали в конечном итоге. Или другой наш частный предприниматель приобрел высокотехнологичную компанию в Швейцарии. Ну, по судам затаскали, не дают работать и все. Но, слава богу, там в основном решили сейчас эти проблемы. Поэтому вот деятельность таких организаций, как вы, повышающая взаимное доверие, она, конечно, востребована и в высшей степени важна. Но и мы будем в практическом плане выстраивать работу именно таким образом, чтобы повышать доверие и работать совместно.

Мацкявичюс:

- Вопрос, который пришел на сайт нашей программы. Самое большое количество ваших критиков в интернете – вот как вы относитесь к интернету и к интернетчикам?

Путин:

- Эта среда очень свободная, в высшей степени демократическая. Во-первых, и, думаю, что это важно, - считаю невозможным ограничивать интернет. Это и технологически сложно, и политически неправильно. Если власти или кому-то не нравится то, что происходит в интернете, есть только один способ противостоять. На той же интернетной площадке предлагать другие варианты и подходы к решению этих проблем, которые в интернете обсуждаются, и делать это более креативно, интересно и собирать большее количество сторонников. Это первое.

Второе – к сожалению, нужно отметить, что интернет используется и в криминальных целях. И здесь, конечно, правоохранительные органы внимательно должны следить за тем, что там происходит, и, ограничивая интернет, знать это и работать соответствующим образом. Я имею в виду и педофилию, и другие проблемы.

Ну и наконец третье. Это культура того, что происходит, или бескультурие того, что происходит в интернете. Это то же самое примерно, что поведение на дорогах. Знаете, когда водитель едет и матом костерит всех подряд, хотя сам нарушает правила движения. Это проявление общей культуры. И я очень рассчитываю на то, что с ростом общей культуры ситуация и в интернете тоже будет меняться.

Мацкявичюс:

- А вы часто туда заглядываете?

Путин:

- Нет.

Мацкявичюс:

-Сознательно?

Путин:

- У меня времени просто нет этим заниматься. Я и телевизор-то не смотрю. Я единственное, что делаю, когда на работу еду, смотрю в записи.

Мацкявичюс:

- Сейчас и телевидение, кстати, можно в интернете посмотреть. Владимир Владимирович, но именно интернетчики, видимо, прислали часть тех вопросов, которые вы отобрали сами и которые сейчас находятся в этой папке. Что вы отобрали?

Путин:

- Мы уже здесь засиделись. Но вопросов много интересных. Кстати говоря, пока я отвечал, здесь бежит строка. «Когда построим мост материк – Сахалин?» Хороший интересный проект, очень важный.

Важный проект, нужно просчитать экономическую составляющую. Если мы это сделаем, то это серьезным образом может загрузить Транссиб и БАМ. Потому что мы тогда наладим перевозки из Японии. А можно и в Японию наладить прямое сообщение, в том числе и через тоннель. Мы с японскими партнерами это обсуждаем. Это такой грандиозный масштабный проект, который существенным образом повысит использование наших транзитных возможностей.

Что касается вопросов. Есть такие важные вещи. По поводу национализации природных ресурсов. Сами природные ресурсы и сейчас принадлежат государству. А частным компаниям дозволено только эксплуатировать эти ресурсы.

И в свое время, я прекрасно это понимаю и разделяю такой подход, в свое время многим нашим сегодняшним олигархам достались многомиллиардные состояния в результате несправедливой и нечестной приватизации.

Это абсолютно точно, это факт. Они сами это теперь признают. Но вот сейчас начать отъем этой собственности – этот отъем может привести к худшим последствиям, чем сама эта нечестная приватизация. Может нарушить деятельность крупных предприятий, лишить людей заработной платы и рабочих местах. И так далее. Это такой очень сложный процесс. Поэтому наша задача – нужно, мне кажется, говорить не о национализации чего бы то ни было, а о том, чтобы вставить в стойло этих людей, заставить их работать по закону и платить налоги. И от поступления этих налогов решать социальные задачи.

«Дороги на селе».

Очень важный вопрос. Мы начинаем формировать дорожные фонды. И я знаю, что автомобилисты не очень довольны. Здесь есть представители автомобилистов в этом зале. Тем, что не отменили транспортный налог. Но это было сознательно сделано по просьбе губернаторов, которые считают, что это важная составляющая в их доходах. Намечается и поднятие на 1 рубль акциза. Но это связано с тем, чтобы наполнить дорожные фонды, которые мы вновь создаем. И часть этих фондов будет направлена и на дорожное строительство на селе. Крайне важная задача. Причем мы приняли решение, предыдущая Дума прямо на излете своей деятельности приняла, чтобы обязать субъекты Российской Федерации часть этих дорожных фондов направлять на дорожное строительство на селе.

«Запретить пневматическое оружие по всей России».

Вы знаете, вот это меня тоже беспокоит. Я знаю, там есть и подводные камни с этим запретом. Но я разделяю такую позицию.

Здесь конкретная больница в Тверской области. Грачева Татьяна Николаевна прислала. Пишет о проблемах. Татьяна Николаевна, обещаю вам, обязательно посмотрим. В рамках программы модернизации здравоохранения наверняка и эти проблемы можно решить.

Кстати, по бегущей строке только что было: когда здравоохранение будут действительно защищать? Вот я надеюсь, что при реализации этих программ, о которых мы говорили, при реализации программы модернизации здравоохранения, при том, что нам удастся более гладкую выстроить ситуацию с финансовой обеспеченностью медицины в регионах, мы существенным образом поправим эту ситуацию в здравоохранении в регионах.

«Ранее было выступление о том, что пенсия будет увеличена до 8125 рублей».

Я тоже посмотрю. Это Манова Тамара Михайловна пишет. Но у нас средняя пенсия по старости уже 8200, что-то в этом роде. Почему здесь говорится о том, что пенсия меньше, чем 8125? Может быть, это социальная пенсия? Надо просто разобраться. Она, да, действительно меньше.

«Материнский капитал использовать на нужды семьи, так как заработная плата маленькая и невозможно взять ипотечный кредит».

Вот здесь нужно внимательно посмотреть. Это важная сфера. Я думаю, что здесь нужно подключать агентство по жилищному строительству с тем, чтобы людям, у которых небольшие доходы, можно было бы использовать и материнский капитал, и выдавать какую-то гарантию со стороны этого агентства по ипотечному жилищному кредитованию. С тем, чтобы дать такую возможность, открыть дополнительные возможности для получения кредитов.

«Что для вас Родина?»

Так же, как для многих наших сограждан, практически всё. Это моя жизнь.

«Как помирить всех людей?» Гриша, 10 лет.

Вот пока у нас есть такие дети, наше будущее обеспечено, которые думают над этим.

«Какие у вас отрицательные черты характера?»

Их достаточно. Так же, как у каждого человека.

«Что вы ждете россиян и чего нам ждать от вас?» Рязань, Михаил Жуков.

Вы знаете, на самом деле вопрос серьезный. Я жду от наших граждан консолидации, общего настроя на совместную позитивную работу по развитию нашей родины. И сам буду все делать для того, чтобы достичь этой цели.

«О чем вы мечтаете?»

О том, чтобы эти планы сбылись.

Да, любопытный вопрос. «Владимир Владимирович, я сейчас прочитала, что вам могут присвоить звание маршала. Вам это не напоминает шесть звезд Героя Советского Союза Леонида Ильича Брежнева? Сложившееся окружение вас компрометирует».

Во-первых, звание маршала у нас никому не присваивается вообще. Во-вторых, я помню очень хорошо сцену, когда Борис Николаевич Ельцин предложил мне занять должность директора ФСБ. И это состоялось. Я к нему пришел, он меня пригласил и говорит: «Я принял решение присвоить вам звание генерала». А я – полковник, как известно. Я говорю: «Борис Николаевич, я уже покинул военную организацию в свое время. И считаю нецелесообразным возвращаться именно в военную организацию. Я родом из этой организации. Давайте я буду первым невоенным директором Федеральной службы безопасности». Я помню, он так удивился, говорит: «Да? Ну ладно». Так что такой угрозы нет. И, уверяю вас, никогда не будет.

Вот тоже из Интернета: «Из каких источников вы получаете информацию? Не является ли она причесанной?»

Нет, уверяю вас. У меня достаточно объективной информации и о положении в стране, и в мире.

«В чем заключается, на ваш взгляд, счастье?»

Это очень конкретная вещь для каждого человека. Я думаю, что счастье – в любви.

«Как вы относитесь к лозунгу «Хватит кормить оффшоры!»?»

Абсолютно позитивно. Кстати, важная вещь. И дело не только в том, что кто-то прячет что-то в оффшорах. Дело в том, что у нас многие компании регистрируются в оффшорах и ведут открытую, легальную деятельность на территории страны как иностранные предприниматели. Да, в какой-то период времени многие уходили в оффшоры, чтобы гарантировать свои интересы. Но сегодня это становится реальным ограничителем экономической деятельности и активности не только для наших предпринимателей, но и для иностранных инвесторов. Многие из них мне прямо говорили: мы бы готовы с тем или другим предприятием работать совместно, и хотим этого. Но мы не понимаем даже, кто конечный бенефициар, кто прячется за оффшором. Это уже очевидная вещь, которая требует законодательной корректировки.

«Почему так все хреново в Сарапуле?»

Не знаю, надо обязательно посмотреть. Это, по-моему, где-то недалеко от Ижевска. Мы позанимаемся Сарапулом отдельно.

«Мы вас любим».

Я вас тоже. Это взаимное чувство.

«Говорухин прав: надо что-то делать с телевидением».

Ну да, прав. Безусловно. К сожалению, у нас философия выстроена на получении доходов от рекламы. И от этого трудно оторваться. Но надо что-то делать.

«Есть ли время для отдыха?»

Есть.

«Как вы относитесь к переносу федеральных выборов на более теплый, солнечный, позитивный май?»

В целом – позитивно. Но боюсь получить затрещину от садоводов. Потому что они скажут: нам нужно грядки копать, а вы заставляете нас заниматься какой-то ерундой. Это на самом деле серьезная вещь. Люди начинают действительно заниматься садоводческими участками. И отрывать их, видимо, нецелесообразно.

«Как вы относитесь к российским миллиардерам?»

Я, в принципе, уже сказал, что приватизация не была ни честной, ни справедливой. Но ломать что-то грубо – нецелесообразно.

«Почему в Хабаровском крае мама с тремя детьми получает одни деньги, а в другом регионе – другие детские пособия?»

Да, детские пособия у нас платятся из двух источников. Из федерального. И там детское пособие на одного ребенка, по-моему, 13 с чем–то тысяч. Они будут индексироваться в следующем году, это будет 14 тысяч.

Если двое детей, то там уже до 100 % заработной платы. И это уже 30 с лишним тысяч – верхняя планка. А вторая часть – это мамы, которые раньше не работали. Так называемые неработающие мамы. И мы недавно впервые ввели оплату и для этой категории женщин.

Эти деньги небольшие, это правда. Там за первого ребенка 2 с чем-то тысячи, за второго ребенка – 4. И они тоже будут индексироваться. Вторая часть, второе направление этих выплат – это региональная.

И там, конечно, совсем маленькие деньги. Там смешные просто. И в этом смысле я бы рекомендовал руководителям регионов ориентироваться на социальные потребности. Платить нужно побольше, но тем, кто действительно в этом нуждается.

Здесь есть еще ряд пожеланий и очень позитивных высказываний. Хотя есть и очень много негативных. Я хочу заверить вас, что и на негативные обращу обязательно внимание, но и не буду зачитывать весь этот позитив, которого тоже достаточно. Я просто хочу сказать людям спасибо большое за поддержку.

Здесь было на бегущей строке поздравление всех нас с Новым годом, с Рождеством приближающимся. Я тоже от себя хочу всех поздравит и с Новым годом, и с Рождеством.

Мацкявичюс:

- И ранее, и сегодня вы изложили амбициозный план действий, ставили грандиозные задачи. Скажите, это все выполнимо?

Путин:

- Знаете, я еще далеко не все сказал. Не все сказал о тех целях и задачах, которые мы перед собой ставим. Для того, чтобы их достичь, нам нужно, например, раза в три увеличить производительность труда. И некоторые специалисты считают, что это просто невыполнимая задача. У нас много на первый взгляд очень трудных задач. Но я считаю, что мы все это сможем сделать. Потому что я верю в Россию.

Мацкявичюс:

- Если вы выиграете выборы, станете президентом, мы встретимся здесь, в этой студии? Такой формат общения с людьми сохранится?

Путин:

- Ну, знаете, я такой буду начальник, так забронзовею, что, конечно же, к вам не приду. Ну что вы! Мы же десять лет с вами встречаемся. Разумеется, продолжим этот формат.

ИЗ ДОСЬЕ «КП»

Сбитый сенатор Известный критик России Джон Сидней Маккейн III родился в 1936 году. Его отец и дед были адмиралами ВМС США, Джон пошел по их стопам и в 1958 году закончил Военно-морскую академию США, имея при этом порядка сотни взысканий.

В 1960 году Маккейн окончил летную школу и в качестве пилота морской авиации начал службу на авианосцах, базирующихся в Карибском море. Затем, в Испании случайно зацепил линию электропередач и был переведен в США инструктором. В 1965 его самолет загорелся в воздухе, Джон катапультировался, машина разбилась.

Год спустя его перевели на авианосец «Форрестол». В 1967 году самолет Маккейна прямо на борту корабля поразила случайно выпущенная неуправляемая ракета. Джон успел спрыгнуть на палубу и отделался ранениями. После госпиталя его переводят на авианосец «Орискани». Джон успевает совершить 22 боевых вылета, но в итоге его сбивают советской ракетой над Ханоем.

Раненый Маккейн попал в плен, где регулярно подвергался пыткам и избиениям. На свободе он оказался лишь через 5 с половиной лет - в 1973 году. В 1981 году Маккейн покинул военную службу и ушел в политику.

Уже в следующем году он становится членом Палаты представителей Конгресса США от республиканцев, в 1986 - сенатором. С тех пор Маккейн еще четырежды избирался сенатором, последний раз - в 2010 году. В 2000 году участвовал в праймериз, но проиграл Бушу-младшему. В 2008 году - проиграл президентские выборы Бараку Обаме. С середины 90-х Маккейн выступает в роли «главного русофоба Америки», последовательно выдавая антироссийские заявления и поддерживая противников Москвы.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

"ПУТИНКИ" : Самые яркие высказывания российского премьера

За четыре часа 33 минуты премьер и кандидат в президенты Владимир Путин произнес немало образных выражений, некоторые из которых могут стать крылатыми.

12.03. «Если это результат путинского режима – это хорошо – ничего запредельного я в этом не вижу». (О митингах оппозиции после выборов в Госдуму).

12.14. «Отдайте микрофон ветерану! Не утащит …» (Замечание одной из ведущих, которая не отдавала в руки микрофон ветерану «Уралвагонзавода»).

12.19. «Думал, извините, контрацептивы пропагандируют. А потом присмотрелся – вроде нет». ( По поводу плакатов на оппозиционных митингах).

12.38. «Нужно, чтобы инновация проникала в мозг каждого человека». (Об инновации и модернизации).

12.39. «Микрофон здесь – это власть. Берите его». (Еще раз о том, почему телеведущие не отдают микрофон в руки приглашенным).( далее)

А ТАКЖЕ

Владимир Путин: «Главный соперник на выборах? Я сам!»

Премьер рассказал, что думает о Прохорове и своем участии в предвыборных дебатах

К полудню Гостиный двор гудел, как набитый улей. Последние приготовления, последние инструкции. На свои места в студии пробираются известные сплошь лица – Никита Михалков, Леонид Рошаль, Валерий Гергиев, Алексей Венедиктов в бьющем в глаза алом свитерке…Политолог Наталья Нарочницкая увлеченно общалась со своим соседом – экс-министром иностранных дел Игорем Ивановым, детский омбудсмен Павел Астахов пришел в студию с бизнесвумен Ольгой Слуцкер, уже давно пытающейся забрать своих детей у бывшего супруга.(далее)

Разговор с Путиным-2010: про Кущевскую, о волнениях в Москве, Ходорковском и зачем вышел петь на сцену

О чем спрашивали премьера в 2009 году

Разговор с Путиным-2008: «Правда ли, что напечатаны новые деньги? Чушь полная!»

"ПУТИНКИ" ПРОШЛЫХ ЛЕТ: ЯРКИЕ ВЫСКАЗЫВАНИЯ ПОЛИТИКА

"За спиной некоторых кандидатов стоял криминал"

"Хотите, чтобы я землю ел из горшка с цветами?!"